... после спуска к Лозьве группа сначала попадает в зону ручьев, и уже потом следует подъем к кедру. Кедр - чуть выше.
Если травмы были получены во время спуска по склону, то остается непонятным, как раненые потом оказались у кедра?
Кроме рубашки Тибо больше ничего не указывает на пребывание раненых в зоне кедра. Чтобы её снять нужно снять верхнюю одежду и одеть её вновь на него. В такой ситуации снятая рубашка и "закрытые" в кармане куртки перчатки по определению должны выполнять прямые функции, а в реальности всё происходило наоборот - рубашка вне Тибо и его не греет, шерстяные перчатки не используются. Похоже, что карманы Тибо не обыскивались даже им самим, а рубашка выполняла какую-то иную функцию. Вероятнее всего Тибо дышал и это было единственным и определяющим признаком жизни. Другая моторика никак не проявлялась.
Второй момент - разделение. Четверо из уцелевших занимались транспортировкой и обустройством раненых у ручья. Для кого (для чего) в этот момент был необходим костер на ветродуе у кедра? Да еще столь остро, что ради него в короткое время "убились" Дорошенко и Кривонищенко.
По-моему, это очевидно - для Слободина и Колмогоровой. О "ветродуе" рассказал Навигу Шаравин. Причём о "ветродуе" в относительно хорошую погоду 27 февраля.
Кстати в "Комсомольской газете" за 13 сентября 2012 года размещено довольно большое интервью с М.П.Шаравиным, где я прочитал кое-что и отдельное место вызвало у меня некоторое удовлетворение - известно, что М.П.Шаравин отрицал посещение зоны палатки ранним утром вместе Ю.Е.Коптеловым. Вот что он сказал: "Вопрос:26-го вы нашли палатку, что потом? Ответ:27-го мы с поисковиком Коптеловым подошли к этому месту. От него стали двигаться в сторону кедра..."
Это признание многое меняет по существу. Во-первых, оно доказывает, что Ю.Коптелов был прав в своей настойчивости, когда настаивал на факте пребывания у палатки в раннее утро 27 февраля.
В.Кудрявцев(с)