https://m.samara.kp.ru/daily/26749/3778657/ К вопросу уровня расследования.
Могла ли банальная "замерзайка" рассматриваться на таком высоком уровне?
"... Фамилию Аристова, например, мы встречаем на выписке из протокола свердловского обкома. «Ознакомить секретарей ЦК», - пишет он размашистым почерком и ставит дату 10 апреля 1959 года. Секретари ЦК, все как один, ставят свои автографы - Мухитдинов, Поспелов, Фурцева, Брежнев... Выходит, все они знали о трагедии группы Дятлова?!"
Что же, кроме военного ЧП могло рассматриваться на уровне ЦК и Генсека?
А вот о степени секретности в то время. Из письма Иванова на ЦТ, 1991 г.
http://fotki.yandex.ru/users/fond-dyatlov/album/296717/ "... В прокуратуре никто об этом деле нечего не знал, а кто знал, то ничего об этом не говорил. В те времена не принято было говорить о вопросах, которые тебе не поручены.
Я помню, когда сбили Пауэрса, после первого Мая, пришел на работу Коля Стерехов /сейчас доцент юридического института/ и говорит, что позавчера они допрашивали американского шпиона, которого сбили над Свердловском 1-го мая. А никто еще не знал, что сбили шпиона. Я видел как сбивали, но я подумал, что просто пошел зенитный снаряд. Это же была государственная тайна. И когда Стерехов сказал это, то кое-кто ему сказал: ты,Коля,не болтай пока не угодил куда надо. А уже позже на сессии Верховного Совета Никита Хрущев сказал об этом. Не принято было болтать.
Но были и такие кому молчание было выгодно.Прежде всего молчал директор /или как его там/ Гордо. Он был одним из виновников того,что отряд наделал массу ошибок. Молчал начальник городского спорткомитета /фамилии его- не помню/, ибо и он был виновен в том, что отряд был "полудиким", переходя на заключительном этапе в стадию " дикости"
Я был немало удивлен, что на бюро этих двух абсолютно виновных людей в гибели ребят, слегка наказали, кажется дали по выговору..."
И еще, отсюда же:
"... В нескольких местах молодые елочки имели следы ожога, однако следов волны взрыва не было, это мы с Масленниковым тщательно осматривали".
Что подтвержает предположение автора о падении объекта без взрыва и горении его на земле. А если не было взрыва, то и травмы от взрывной волны можно исключить.