Либо встреча неипервая и нападающие знают о наличии или отсутствия оружия
Даже если встреча не первая, расслабон у нападающих - недостаток, несовместимый с образом жизни нападающих. Неожиданность - козырь именно нападающих, и если они своими руками сдают его противнику, то это либо еще ни разу не битые, либо уже можно считать, что убитые.
Если версия реконструирует нападение опытных и подготовленных, то никаких шансов - увидеть что-то, понять что-то, поговорить о чем-то, объяснить или выяснить что-то - у туристов не было и быть не могло. Существует несколько способов (о которых я имею представление, но по жизни, я полагаю, их намного больше, чем мне кажется), способов прояснить противника, но диспуты с раздеванием или выкрикивание угроз, к таковым не относятся.
Так давайте допустим это. В рамках версии Ракитина. Как раз получится конструктивная критика
Совершенно справедливо. Давайте допустим, что в рюках ГД могло быть оружие и удивимся тому, что такового допущения не сделали те, кого этот момент касался совсем не теоретически. Тех, кто вылез на склон. С пистолетом наперевес. И с категоричным требованием разуваться.
Если бы Ракитин придумал какой-нибудь безобидный, безвредный и дружащий с головой вариант выдворения ГД из палатки и со склона, то меня можно было бы вычеркивать из списка несогласных. По крайней мере, по первой части события.
Добавлено позже:Если вспомнить алгоритм действий нападающих в ВР,то станет ясно: данное условие там есть.
В чем же оно проявляется?
Диверсанты Ракитина встречаются с группой, в которой нет одного бойца, и это явное нарушение джентельменского соглашения их не пугает и не отпугивает. Потом, уже непосредственно в момент нападения на группу, они опять снова не видят (!) и не контролируют двух из девяти, причем как бы не наиболее опасных (глядя со стороны). Диверсанты Ракитина спокойно выходят на склон, к палатке, спокойно остаются там, позволяя противнику прийти в себя (если только была в этом потребность у противника), нет, даже приглашая (!) его отойти и спокойно, как учили, приготовиться к ответке.