Небольшой секрет моих "тактик" и "методик".
Уже много лет в каждом своём сообщении дятловед со стажем Владимир Анкудинов утверждал, что "второе" уголовное дело о гибели туристов группы Дятлова вела спецпрокуратура. Своё утверждение, необходимое ему для его версии "меченая ракета", как и многочисленные свои другие утверждения, он ничем не подтверждал.
И тут внезапно всплыли интересные документальные факты, подтверждающие слова самого Л.Н. Иванова о том, что он, работая в Свердловской областной прокуратуре, "занимался некоторыми секретными вопросами обороны", то есть имел доступ к секретной информации объекта "Озёрск", или как написано в секретном постановлении Совмина СССР от 02.09.1950, выполнял прокурорский надзор на объекте Первого Главного Управления при Совмине СССР - "Озерка".
Эти документальные факты в статьях известных людей, которые подтверждают слова Л.Н. Иванова, я опубликовала:
1. Государственный советник юстиции 3 класса в отставке Юрий Алексеевич Потемкин в своей статье под названием: "История органов прокуратуры в закрытых административно-территориальных образованиях и на особорежимных объектах":
ВЕСТНИК АКАДЕМИИ Генеральной прокуратуры Российской Федерации
Научно-практический журнал Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации № 6 (26) 2011
http://www.agprf.org/userfiles/ufiles/ob%20akademii/vestnik/vestnik_6_2011.pdf2. Кузнецов Виктор Павлович - юрисконсульт Свердловска:
"... В этой статье Юрий Алексеевич, в частности, писал так: «…В секретном постановлении Совмина СССР от 2 сентября 1950 г. было сказано: «…Обязать Прокуратуру СССР подобрать по согласованию с Первым и Вторым Главными Управлениями при Совмине СССР квалифицированных и специально проверенных работников судов и прокуратуры, на которых возложить прокурорский надзор на объектах этих Главков…». Проверку проводили органы госбезопасности. А вернее сказать, проверку проводила сама жизнь — проверку боем на полях Великой Отечественной войны. Многотрудное дело укрепления законности на особо режимных объектах в первые два послевоенных десятилетия легло на плечи бывших фронтовиков. После окончания юридического факультета Ленинградского университета я был направлен на работу старшим следователем в прокуратуру п/я 40. Это известный теперь всему миру химический комбинат «Маяк» (Челябинск-40), где проводились научные исследования и добывался оружейный плутоний для атомной бомбы. Тогда в прокуратуре был только один оперативный работник, не опаленный огнем Великой Отечественной войны. Другие — все фронтовики, имеющие боевые ордена и перенесшие ранения. Валентин Кожевников, Лев Трезов, Лев Иванов жили со стеклянными протезами вместо второго глаза. У Николая Буровихина перебиты сухожилия на ноге, и он ходил прихрамывая. Имели фронтовой опыт Василий Пантюхин, Николай Шлыков, Анатолий Крестьянинов, Виктор Немцов, Александр Рубцов. Возглавлял прокуратуру старший советник юстиции Тарханов Иван Михайлович, всю войну прослуживший военным следователем. (Сделаю оговорку: я не всех помню, как звали по имени-отчеству. Архивом не располагаю. Потому и называю только имена, как в те годы мы обращались друг к другу.) Примерно аналогичный состав был и в других специальных прокуратурах. За время многолетней работы на объектах и в центральном аппарате Второго управления Генеральной прокуратуры СССР мне довелось общаться со многими фронтовиками. Всех их отличали высокое чувство гражданского долга, честность, бескомпромиссное служение закону и доброе отношение к людям."
Также есть информация, что Иванов Л.Н. получил тяжелое ранение в голову:
"... Илья Николаевич своему бывшему шефу дал разностороннюю характеристику:
– Лев Никитич нередко льстил, отпуская в мой адрес свой излюбленный комплимент «мал золотник да дорог». ... Справедливости ради надо заметить, что и он не по натуре своей, а по внешнему виду далеко не соответствовал данному ему имени, так же, как и я не был похож на Илью Муромца. Ростом он был чуть больше «золотника», но отнюдь не был похожим на льва. …Понимая, что должность и звание обязывают, он заблаговременно, в кругу своей безнадежно женской семьи, выработал для солидности походку, почти соответствующую генеральской. Сделал ее безукоризненно степенной, но настолько легкой, что в движении, а он всегда держался прямо, почти не было заметно, как грудь слегка убегала вперед… Особый шарм придавал свободно пошитый, будто слегка на вырост, из добротного габардина, синий прокурорский китель…»
Специально тренированная походка и китель «слегка на вырост» понадобились, чтобы следы тяжелого боевого ранения не резали глаз. Это ранение в 45-м отрезало Иванову дорогу в Берлин – он лечился в госпитале на территории Румынии..."
https://kstnews.kz/newspaper/440/item-35415Но для дятловеда со стажем Владимира Анкудинова весь собранный документальный материал не является доказательством того, что Иванов Л.Н. работал спецпрокурором, а значит
спецпрокуратура Озёрска расследовала происшествие на Перевале. Он, опровергая свои многолетние утверждения о "втором деле" спецпрокуратуры! теперь требует: "
изобразить, что этот протез ("стеклянный глаз") Иванов держит в руке".
И как из "рога изобилия" из него льётся хамство.
Интересно на какой "больной мозоль" я наступила дятловеду со стажем Анкудинову Владимиру, что он теперь отказывается от "второго дела", которое, как он ранее везде утверждал, вела
спецпрокуратура?
Вот, чтобы выяснить это, я применяю сейчас свою "тактику" и "методику".
Тема: Доклад В. Анкудинова на конференции 2016г. (Прочитано 1319659 раз)