Новгородские летописи XI-XIV вв. упоминают ханты и манси под единым названием "югра". Позднее, в XV-XVI вв., манси стали называться "вогулами", а ханты "остяками". Ненцы же были известны как "самоядь", а селькупы как "остяко-самоеды".
С начала нашего тысячелетия у народов Западной Сибири шел активный процесс становления государственных образований. Примерно к XII-XIII вв. относятся первые упоминания о "княжествах", которые в основе своей имели территориально-родовые объединения. Во главе того или иного "княжества" стояли "князцы", власть которых было наследственной. Они обладали постоянными дружинами, а в случае войны набирали ополчение среди общинников.
Социально-экономическим и политическим центром княжеств были городки, причем достаточно хорошо укрепленные.
Политическая жизнь княжеств была неспокойной, князья часто вели войны, собирая дань с покоренных родов, захватывая имущество, рабов. Князья были еще не феодалами, а являлись предводителями территориально-родовых групп.
Одним из самых крупных княжеств ханты к XV-XVI вв., с правящей династией Алачевых, было Кодское.
По подтверждениям русских средневековых источников, кодские князья совершали военные набеги на соседние угорские княжества, вели войны с пермскими владыками и русскими отрядами, ходили в походы против эвенков (тунгусы) на Енисей.Известны также Обдорские с центром в г. Пулноват-ваш - г. Обдорск (г. Салехард) - и Казымское княжества с центром в г. Казым, в устье одноименной реки. Мощное хантыйское княжество находилось на реке Демьянке.
Не менее сильным было княжество Бардака, влияние которого распространялось на Сургутское Приобье. Центр княжества, Бардаков городок, находился вблизи современного г. Сургута. Наиболее крупное территориально-племенное объединение манси - Пелымское княжество занимало бассейн рек Пелыма, Конды, Тавды. С XV в. Пелымское княжество начинает испытывать влияние Сибирского ханства и становится его данником. Вторым крупным мансийским объединением было Ляпинское княжество, бассейн рек Ляпин, Сев. Сосьва. Центром княжества был городок Кунаут-наш. Существовало также другое мансийское объединение - Белогорское княжество, локализация которого пока не ясна.
К середине II тыс. н. э. появляются довольно мощные селькупские княжества, самое крупное из которых - Пегая Орда, натиск которого испытывали приобские ханты (княжество Бардака). В рамках княжеств селькупы объединялись для противодействия наступавшим с северо-запада хантам, с востока - эвенкам и кетам, с юга - татарам.
Ненцы же не имели каких-либо государственных образований, а сохраняли родовое устройство общества, однако некоторые из них попадали под влияние хантыйских княжеств. Немногочисленные дружины ненцев, возглавляемые своими военными вождями, судя по фольклору, вступали в военные столкновения с хантами, селькупами и эвенками, проникавшими на Обский Север.
http://parabellum.vzmakh.ru/n8_s3.shtmlТактика коренных уральских и сибирских народов заключалась во внезапности нападения, обстреле из засады, штурме городищ. Большое значение придавалось разведке и незаметному проникновению. Причины воинских походов отличались от причин войн в феодальных обществах.
Их целью был не захват земель и порабощение других родов и племен, а угон скота, умыкание женщин и ценностей, воинская слава. Так, один из прославленных отыров взял семь жен с семи концов земли, что означало символическое превосходство над этими землями.
Большое значение придавалось разведывательной тактике: хождению "скрадом", слежению за поведением птиц и за противником. При приближению к паулу полагалось громко кричать и подавать условный знак, а затем ждать, пока тебя встретят. От внезапного проникновения по воде или земле защищали ловушки, шумовые подвески и веревки, натянутые под водой. Манси и ханты предпочитали ходить в военные походы летом, на лодках (в 1 обласок входило около 7 чел.), а их северные сеседи, ненцы, зимой. У угров имелись кони, конные, оленьи, собачьи нарты. Историки реконструировали оружие, снаряжение и доспехи таежных воинов.
Народы Урала и Сибири знали 2 строя: рассыпная стрелковая цепь и при штурме городком - более сложное построение, в первом ряду шли тяжело вооруженные воины, они прикрывали стрелков. Металлические доспехи имели, вероятнее всего, лишь предводители, лучшие же воины (отыры) умели отбивать стрелы (1 2) клинковым оружием.
Засада обычно присходила у тропы, и атака начиналась с обстрела с двух сторон из луков, затем нападавшие в случае неудаче могли отсупить в лес либо перейти к рукопашной. При столкновении отрядов, как описывают эпосы, мог также происходить поединок лучших отыров, обычно на луках.
Перед военным походом приносились жертвы, а военные песни с выкриками и потясанием оружием могли продолжаться несколько часов. Воины раскачивались из стороны в сторону, кричали то часто, то редко, на разные голоса. Существовали также военные песни, исполняемые певцами. Иногда ритуалы устраивались на глазах у осажденных, в целях устрашения. Богом войны угров является Хонт-Торум.
Также были и свои особенности у осады городищ. Городища укреплялись палисадами или находились на возвышенности, но население в них не жило, лишь укрывалось на случай опасности, поэтому там не было ворот, а лишь веревочные лестницы. Осада не могла длиться долго, ввиду того, что воевали отряды численностью 50-300 человек, не имеющие фуражиров, как в регулярной армии. Задачей осаждающих было прорубиться в укрепление или выманить противника из городища ложным отходом. Осажденные осыпали врага стрелами, кидались камнями и бревнами. И как гласит хантыйская пословица, "от седьмого бревна не увернется даже самый ловкий самоед", (Гемуев И. Н., Сагалаев А. М., Соловьев И. А. Легенды и были таежного края. Новосибирск: Наука. - 1989).
Этика таежных воинов требовала будить врага при внезапном нападении ночью, но в то же время эпосы отражают немалое количество случаев, когда это правило не соблюдалось. Однако полагалось постучать о культовые нарты или шест со священной стороны чума, ибо "убивать людей темной ночью нет чести". Добавлено позже:Конфликты с соседними этносами:
набеги кочевников, борьба за территории, родоплеменная месть – были обычным делом в Западной Сибири и дополнялись внутренними военными стычками. Один из основных поводов для столкновений – «походы за женами». Таким образом, вся жизнь мансийского общества, так или иначе, была связана с войной.Дружину мансийского коныща (князя) составлял отряд богатырей – «косатых отыров» , специально подготовленных воинов-профессионалов, при обучении которых основной упор делался на индивидуальные боевые действия в условиях тайги. Отличительным внешним признаком отыра были длинные волосы, заплетенные в две косы или собранные в два пучка. Постоянное подчеркивание эпитета «косатый» в мансийском фольклоре в первую очередь связано с тем, что, по воззрениям угров, в волосах находилась четвертая из пяти душ мужчины. Именно поэтому обращаемых в рабство брили наголо, лишая их таким образом мужества ( «убегая от тебя я прятал от тебя мою отливающую головную кожу, прибегая к сотням уловок, прибегая к многочисленным выдумкам» ). В мирное время отыры служили телохранителями, гонцами, послами князя, сборщиками ясака. В военное время большинство их становились командирами военных отрядов манси. Основная масса воинов в мансийских княжествах принадлежала к ясачному населению. Из них и состояло ополчение. В фольклоре запечатлелось иерархическое разделение воинов на «косатых отыров» и воинов «со стриженым лбом». Иконография святилища Пайпын-ойки в селениях Хошлог-пауль подчеркивает социальную структуру вогульских военных княжеств. Нуми-торум (верховное Божество) – «большой» , то есть верховный князь; Хонт-торум (Бог войны) – военный князь; Пайпын-ойка (предок-покровитель селения) – отыр; Мис-хум (добрый лесной дух) – ясачный; Какын-пунгк-ойка (Бог рабов, дословно «паршивый лысый мужик») - раб.
С раннего детства вогульские мальчики начинали упражняться в боевом искусстве, прежде всего в стрельбе из лука. Причем лук и древки стрел юноши изготавливали самостоятельно. Их учили отражать стрелы, уворачиваясь от них или отбивая подручными предметами, для этого обучаемые становились мишенями, в них стреляли тупыми стрелами, постепенно наращивая интенсивность стрельбы и количество стреляющих. Опытный лучник бил влет птицу, поражал насмерть бегущего лося и мог пробить доспехи тяжеловооруженного врага. Сказочный лучник Вищ-отыр , стреляя из костяного лука по вражьему войску, сбил с ног и отбросил на три сажени лесного духа, а стрела ушла в землю по самое оперение.
Сибирские сказители говорят об отбивании стрел совершенно спокойно, бытовым тоном – как о чем-то обыденном. Более того: этим навыком в равной мере наделены и положительные, и отрицательные персонажи (многие из которых, кстати, зафиксированные историей реальные личности).
Кроме того рассказы об этом – отнюдь не только «преданья старины глубокой». В 80-ых гг. XIX века русские этнографы еще успели записать воспоминания стариков (включающие и подробные описания тренировок), юность которых пришлась на эпоху боевого лука.
Вот несколько образцов подобных описаний:
Богатырь (с точки зрения рассказчика – «положительный персонаж») похитил в капище соседнего племени некий священный предмет – видимо, с целью заручиться помощью соседних духов-покровителей. В погоню за ним выходит опытный лучник. Несколько раз подряд уклонившись от его стрел, богатырь заметил, что одна из них, попав в молодое деревце, пробила его насквозь, войдя до оперения. Тут похититель понял, что от такого мастера долго не поуворачиваешься, и, демонстративно положив на открытом месте украденное, удалился…
Обычно в воинском отряде насчитывалось около 50 человек. Известные сводные дружины нескольких князей вместе с ополчением не превышали 700 человек. Причина малочисленности вооруженных формирований проста: невозможность прокормить большое количество воинов. Впрочем, для малонаселенного региона такие отряды считались колоссальной боевой силой.
К войне готовились заранее – заготавливали провизию, стрелы и оружие. Подобно предупреждению князя Святослава Игоревича «Иду на вы», мансийские князья могли послать врагам вызов: «Когда лед застынет, мы придем». При необходимости князь, или родовой старейшина (разрешение территориальных споров было их прерогативой ) объявлял мобилизацию. Как правило, в поселения-паули посылалась стрела с условными знаками – «шайтанами» , по которым определялось необходимое количество воинов Летом воины передвигались по воде. При отражении «флотилии» врага с берега устраивали засады и стрелами выбивали гребцов, начиная с рулевого или старшего на лодке. Берестяные лодки-обласки повреждали стрелами ниже ватерлинии (иногда в дно реки вбивали заостренные колья).
Существовало два основных типа воинского построения. Стрелковая цепь использовалась в бою на открытой местности или при нападении на неукрепленное селение. При штурме укрепленного городка применяли построение колоннами , впереди которых шли тяжеловооруженные отыры. При обороне своего городка манси в первую очередь старались вывести из строя воина в доспехах, дабы затем спокойно перестрелять стрелков. Поскольку войти в городок в большинстве случаев можно было только по специальной временной приставной лестнице, убиравшейся при малейшей опасности, врагам приходилось взбираться на стены, с которых осаждающие сбрасывали на них бревна. Считалось, что от седьмого бревна не мог уйти и самый проворный самоед (ненец – А.Б.) При сильном обстреле отыры - защитники закрывали бойницы лезвиями топоров. После нескольких неудачных штурмов осаду достаточно быстро снимали и отступали.
Городки князей были небольшими, но мощными оборонительными комплексами, при их основании приносились человеческие и иные жертвоприношения, которые закладывались в фундамент основной стены. Крепостицы строили на высоком речном обрыве или близ святилищ (где находились дары Богам и духам), они могли иметь многоярусную систему обороны – рвы, палисады, валы (зимой их поливали водой), колья, клинки, набивавшиеся в дно реки и стены рвов, волчьи ямы и элементы сигнализации (ремни с гремящими подвесками) на подступах к городку. В самих крепостицах обязательно рыли колодцы, строили продовольственные и оружейные склады.
Если сражение происходило на открытой местности, его исход иногда предрешал поединок двух отыров. Условия такого поединка тщательно обговаривались руководителями дружин, а сам поединок начинался после своеобразной словесной дуэли, подробно отраженной в вогульских преданиях. При бое с конными татарскими отрядами (конников у манси практически не было) старались вывести из строя предводителя, для этого могли отрубить морду его лошади или перерезать ей сухожилия. Иногда слабые отряды пускались на хитрости. Так, в Сказании о Ларвожском соре вождь заставил противников отступить при помощи мертвых душ, выставив убитых воинов и устрашив таким образом врагов, которые приняли их за живых отыров.
В походе соблюдалась скрытность перемещения, князь специально акцентировал внимание воинов на этом факторе; «Когда вы, мои 300 мужей, пойдете, пусть не шевелится соринка, пусть не шевелится былинка! Не делайте столько шума, сколько комар (делает)!» . Внезапность нападения манси использовали очень умело: так воины князя Асыки незаметно подплыли на обласках и плотах, замаскированных под плавучие островки, к лагерю епископа Питирима Пермского и перебили его людей. Сам Питирим лишился правой руки. Так вогулы отмстили ему за разрушение их капищ и попытки насильственного крещения.
(С) А.Богданов "Когда лед застынет, мы приедем" "Родина" №8, 2000
История боевых искусств. От Нового Света до Черного контитента./ Под редакцией Г.Панченко
Голосование
Тема: Манси. Версия ритуального убийства тургруппы Дятлова в 1959 г. (Прочитано 1359311 раз)