К ИСТОКАМ ВИШЕРСКИХ ФАМИЛИЙ
Фамилия Бахтияров образована от тюркского имени Бахтеяр (Бахтияр) из слов бахт («счастье») и яр («друг, товарищ»).
***
В Чердынском уезде из письменных источников известны:
• 1682 – Чердынец Лёвка Бахтияров
• 1683 – Чердынец Сен(ь)ка Бахтияров
• 1751 - Распространение христианства среди мансийского населения по Вишере приходится на 18 век. Игумен чердынского монастыря Иов Тукмачёв и чердынский священник о. Яков Федосеев в деревне Сыпучей крестили в сентябре в реке Вишере 123 манси (76 мужчин и 47 женщин), кочевавших по Вишере, а потом сочетали их браком.
«... Но «русские боги» не стали им близкими, потому что они «не говорили по-вогульски». Тем не менее, когда манси оказывались у церкви, непременно заходили в нее и только ставили свечки. При этом заявляли: «Ваш Бог добрый. Ему шибко молиться не надо. Он сам знает, что мне нужно и зла мне не сделает. Надо только свечку поставить».
Но в большей степени манси признавали свою древнюю, языческую веру, о которой в записках наблюдателей обрядов имеются очень важные сведения. При этом манси не стремились рассказывать чужим людям о своих богах и духах, тем более показывать свои священные места». (Г.Н.Чагин)
• 1774 – «Архимандрит Платон Любарский в 1787 г. ещё указывает на р. Вишере три вогульские деревни, ныне же остаётся только один Усть – Улс. В 1774 г. вогульский сотник Егор Андреев Соловаров и Кондратий Семёнов Бахтиаров с товарищами просили Соликамскую воеводскую канцелярию выдать им взамен сгоревшей подлинной в селе Верх – Язьве грамоту на земельные угодья. Копия вогулам на владения была выдана в 1775 г.». (Кривощёков И.Я. Словарь географическо – статистический Чердынского уезда. 1914, с. 747)
• 1820 – «Летопись рода Бахтияровых, составленная и бережно хранимая Прокопием, начинается с его прапрадеда. Кирилл Тимофеевич (Кира – Тимк – Ойк) родился в 1820 г. До него предки русскими именами не пользовались. А ещё ранее, в 1700-х годах, «до крещения», их не имели». В 1892 г. родился прадед Прокопия Прокопий Тимофеевич. (Бахарев П.Н., Михалевич С.И. Аборигены Урала, с56)
• 1900 - "... Последствием русской колонизации явилось постепенное переселение вишерских вогул на восточный склон Урала – на р. Лозьву и ее притоки.
Из откочевавших за Урал вогул только одни оленеводы Бахтияровы не покидают Чердынское Приуралье, кочуя на Чувальском и Молебном Камнях или на Кваркуше, которые представляют тучные пастбища для оленей.
Во главе семейства Бахтиярова стоит Степан Кириллович – сын того Кирилла, на которого доктор Малиев указывает, как на единственного в его приезд богача оленевода среди вогул. Со Степаном кочуют семьи его троих сыновей: Якова, Еремея и Василия.
В Чердынском Приуралье кочует племянник Степана – Василий Игнатович Бахтияров, женатый на дочери самоеда. Кочует он в верховьях р. Урала (приток Велса) или на Мартайском Камне, но больше живет на восточном склоне Урала – по р. Тальтии.
Уже и теперь заметно влияние Кутимского завода на кочевников. Бахтияровы, кочуя поблизости него, получили возможность легко и выгодно сбывать туда продукты оленеводства и охотно покупают хлеб, крендели, чай, сахар, обзавелись посудой, приобретали также и русскую летнюю одежду». (Глушков И.Н. Чердынские вогулы.1900.)
Бахтеяровы
• 1920-е гг. – «По данным В.Н.Чернецова, в двадцатых годах прошлого столетия в пауле (в верховьях Вижая) проживали три семейства: Василия Петровича и Петра Николаевича Бахтияровых и Петра Алексеевича Укладова». (Бахарев П.Н., Михалевич С.И. Аборигены Урала, с.79)
• 1930 – Родился Николай Якимович Бахтияров.
«... На Чувале и Ольховочном пасли оленей манси. Николай Бахтияров всю зиму занимался охотой - сдавал государству мясо и пушнину: белку, соболя, куницу, россомаху. За зиму добывал до двух тысяч белок. А наступала весна, собирал Николай оленей со всего стойбища, укладывал на нарты разобранный берестяной чум, переваливал через хребет и все лето кочевал на пастбищах вишерской земли...
Без всяких натяжек Николая Бахтиярова можно было назвать главным шаманом Северного Урала, потому что на традиционных «медвежьих праздниках» остальные волхвы тундры распрягали свои оленьи упряжки именно возле его чума. Простые манси, тем паче любопытствующие русские, не говоря уже о женщинах, на эти действа не допускались. Конечно, у Бахтиярова был бубен, но никто из чужаков его с тем бубном не видел. Никола, как именовали шамана геологи, знал и про легендарную Золотую бабу, однако молчал…
Игорь Борисович Попов, директор Вишерского заповедника, в свое время часто бывал на севере в геологических партиях.
— У Бахтиярова, — повествовал он, — среди скал в верховьях реки Лозьвы была потайная расщелина, где Никола хранил аммониты и каменную лягушку. Аммониты – красивые мезозойские ракушки, завитые спиралью и с золотистой поверхностью. Взятки духам «верхнего мира». А каменную лягушку, действительно похожую на натуральную, Бахтияров где-то подобрал и завернул в бесчисленное количество платочков. Это был тоже дар идолам – чтобы охота и рыбалка ладились, олени плодились. А идолов у Николы было два – старый Илюша и молодой Андрюша.
Срубленному из лиственницы Илюше стукнуло уже лет двести. Держался он на подпорках. А Андрюше исполнилось всего пять лет. Пять лет он должен был стоять возле Илюши и перенимать у того многолетний опыт. Илюша в давние-давние времена тоже нес пятилетнюю вахту рядом с другим идолом.
... Поводырями шаману служили два верных пса. Один, как и он, слепой, но с острым слухом, другой – молодой и глазастый. Глазастый лаял, завидев добычу, слепой, услышав, тянул Николу в нужную точку тундры.
В 1964-м году, когда Попов познакомился с Бахтияровым, в его стаде насчитывалось до тысячи оленей. До тысячи! Но однажды шаман сказал, что нынче в его стаде – не более тридцати голов. Никола выдал такую арифметику: чтобы прокормить семью в десять-двенадцать человек, в оленьем стаде должно быть не менее ста голов.
Оленей валил мор. Манси называют эту болезнь «копыткой».
С годами Николай Бахтияров (1930 – 1997), видимо, все больше и больше стал ощущать себя Последним. Последним шаманом Вишерского края. К тому же он почти полностью оглох и ослеп – на охоту выходил с биноклем. Встав среди летней ночи, он мысленно попрощался с поредевшим оленьим стадом и на ощупь ушел в лес...".