При рассмотрении состояния палатки возникает вопрос - почему сильно порезанная и устоявшая лишь частично палатка не стала легкой жертвой буйных февральских ветров, не порвалась окончательно и даже не была найдена забитой снегом (как это вышло в известном эксперименте)? Каким образом снег не сумел преодолеть легкий брезентовый вход, который, к тому же (скорее всего) был расстегнут, но собрался сугробом _перед_ ним? Возможно, это уже обсуждалось, но это обсуждение мне не попалось. Ответ, между тем, может быть тривиальным - на перевале во время События имела место очень мокрая палатка (т.е. не просто влажная после предыдущей ночевки, а именно мокрая насквозь). Понятно, что очень скоро она была схвачена крепким морозом в своем новом аварийном состоянии, и именно таким образом это состояние приобрело достаточную конструктивную прочность, чтобы противостоять ветру и избежать разрушения до подхода поисковиков. Палатка, лишившись штатной поддержки в виде растяжек, приобрела взамен некое подобие "несущего корпуса". И это же, кстати, могло стать причиной таких странных разрывов, нанесенных при раскопках - влажная мерзлая ткань может вести себя в чем то подобно тонкому картону, вырываясь вдоль нитей обширными пластами.
Но ведь в ночь с 1 на 2 февраля над ХЧ был не ливень, а вполне себе снег и даже резкое падение температуры, если верить метеоданным? Как мог снег превратиться в воду в таких условиях? И тут опять обнаруживается странная локальная температурная аномалия, ограниченная, по видимому, довольно коротким временем, благодаря которой не только палатка оказалась "законсервирована" льдом, но и остались примерзшие тапочки возле, следы-столбики и некоторые участки на склоне, которые участники поисков характеризовали как "натечный лед". А вот следов подхода не сохранилось, поскольку _тогда_ условия были вполне типичными, и их благополучно занесло поземкой еще до События.