Я вижу ситуацию почти также как и вы, но с некоторыми поправками.
В начале марта в Ивделе находилась некая женщина, эксперт из Свердловска. Почти наверняка не Чуркина. На Перевал она не летала и в палатке поисковиков не жила. В её задачу входил осмотр вещей дятловцев, которые привезли в аэропорт Ивделя, и одежды с трупов. Она и улетела вместе с Юдиным в Свердловск 10 марта. Но до того как улетела, побывала вместе с Клиновым в ленинской комнате и подтвердила вывод тёти Нюры, что разрезы сделаны изнутри. Чуркина же включилась, когда палатка прибыла в Свердловск на официальную экспертизу. А поскольку включилась, то в начале мая в Ивдель полетела уже она, а не предыдущая эксперт. CМИ тел последней четвёрки проходил в два этапа - первый в Ивделе, второй в Свердловске. На первом этапе присутствовала Чуркина, поэтому её и вписали в акты СМИ, а на втором - Ганц и Коротаев. Коротаев этапировал тела в Свердловск, поэтому ему ничего не стоило прийти там в морг на вскрытия. А после вскрытий его сразу вызвали в кабинет Кириленко, о чём он тоже вспоминает.
А может оказаться так, что мартовская эксперт была не из Свердловска, а из Ленинграда. Была на стажировке в Свердловске или была временно прикомандирована для совместной работы, и Клинов её вытащил в Ивдель, чтобы помогала. Тогда и воспоминание Коротаева, что заключение дали ленинградцы, будет верным.
А теперь давайте разберем всё это применительно к реалиям 1959 года. И получится вот что.
Специализированных экспертных учреждений в Свердловске было в то время три. Это СОБСМЭ, Свердловская НИКЛ и военная СМЛ № 126. Были еще экспертные подразделения в УКГБ и в УВД. Экспертов тогда было очень немного, и в пределах Свердловска они знали друг друга, что называется, «в лицо».
Поскольку по вашей теории эксперт должен был заниматься осмотром вещей и сделать выводы относительно разрезов, это должен быть специалист в судебной трасологии. Никто другой сюда не подойдет.
СОБСМЭ по этой причине исключаем сразу. Там не было трасологов. В принципе, в СМЛ № 126 эксперты должны быть не только специалистами в судебной медицине, но и в судебной баллистике и в судебной трасологии.
Но в то время там не было экспертов-женщин, которые бы специализировались на судебной трасологии. В криминалистических отделах УВД и УКГБ- аналогично-трасологи там были мужиками. Остается Свердловская НИКЛ. Женщин, которые там занимались трасологией, было две: Михайлова Т.И. и Чуркина Г.Е. (и ту, и другую, к слову добавить, хорошо знал «в лицо» Коротаев).
Михайлова в Ивдель не ездила- это точно. Чуркина- ездила. Но- весной, после проведения ею экспертизы палатки.
Кроме того, один очень существенный момент: все эксперты из разных систем в условиях Свердловска того времени хорошо знали друг друга. И утаить факт командировки в Ивдель по столь резонансному делу в профессиональной среде было невозможно.
То же самое со «стажеркой» из Ленинграда. Вы, как видно, не представляете, что такое стажировка у эксперта. Стажер приезжает не в следственный орган, а в конкретное экспертное учреждение. Ему назначается руководитель, без которого он ни в чем принимать участие не может. И привлечение стажера (вместе с руководителем его стажировки) для участия в следственных действиях производится через начальника экспертного учреждения. Отсюда- см. выше. И не мог Клинов по своему усмотрению эксперта (и тем более- стажера!) куда-либо «вытащить». Не было у него таких полномочий. Мог обратиться к руководителю экспертного учреждения, даже мог указать конкретного эксперта-но все равно через начальника этого экспертного учреждения.
Так что «женщина-эксперт» в сфере судебной трасологии из Свердловска в данном случае исключается полностью. И ваша теория в этой части несостоятельна.
Но в докладной записке для ЦК КПСС есть прямая ссылка на заключение именно экспертов. А в докладных записках для высших органов власти СССР враньё не допускалось и выверялось каждое слово. Так что какая-то, дятловедам не известная, экспертиза была проведена. И проводили её эксперты. И вполне возможно, что одним из экспертов была женщина. Которая «для конспирации» могла для любопытствующих назваться, что она «из Свердловска». Все равно никто проверять не будет.
Экспертов могли привезти с собой те, кто расследовал то самое уголовное дело, о существовании которого сообщил Окишев. Это должны были быть или сотрудники одной из спецпрокуратур, или Прокуратуры СССР, оставшиеся в то время "в тени" (если бы была возможность получить списки "постояльцев" гостиниц Ивделя на тот момент времени- может, что-то бы и прояснилось) . Скорее всего, они могли привезти с собой экспертов какой-либо военной СМЛ. В некоторых военных СМЛ имелось оборудование для работы «в полевых» условиях. И в таком случае исключалась огласка того, что «посторонним» знать не следовало. Персональные данные этих экспертов во «внешней среде» не афишировались. Также, как и то, что было установлено в результате проведенных исследований: ведь никто не видел текста того заключения, на которое сослались Бардин и Шулешко в докладной записке для ЦК КПСС. Обратите внимание- на этой записке есть пометка о её секретности. И журналистам «КП» выдали эту докладную записку после того, как секретность была снята. О чём, надо полагать, пожалели. Потому что эта записка «приоткрыла» много такого, чего и по сей день большинство дятловедов так и не поняло! И- тем хуже для них.
Вот эти «приезжие» эксперты и провели экспертизы, на которые ссылались Бардин с Шулешко и «С.М.» с Авиафорума. Потому и надо было не «давать в лоб дятловедческой пяткой» этому человеку, назвавшемуся «С.М.», который знал что-то реальное, а выяснить у него сведения об источнике информации. Тогда, возможно, и получилось бы определить, откуда приезжали эксперты, и что это были за эксперты.
Тема: Доклад В. Анкудинова на конференции 2016г. (Прочитано 1313137 раз)