Нейтронное оружие — оружие, воздействующее на цель нейтронным пучком или нейтронной волной. Существующая реализация нейтронного оружия есть разновидность ядерного оружия, у которого увеличена доля энергии взрыва, выделяющаяся в виде нейтронного излучения (нейтронной волны) для поражения живой силы, вооружения противника и радиоактивного заражения местности при ограниченных поражающих воздействиях ударной волны и светового излучения. Из-за быстрого поглощения нейтронов атмосферой, нейтронные боеприпасы большой мощности малоэффективны. Мощность нейтронных боезарядов обычно не превышает нескольких килотонн[1] тротилового эквивалента и их относят к тактическому ядерному оружию.
Работы над нейтронным оружием в виде авиационной бомбы, боеголовки ракеты, снаряда особой мощности и других вариантов реализации велись в нескольких странах с 1950-х годов (в США и англоязычных странах по аналогии с другими типами бомб особой мощности нейтронную бомбу именовали для краткости N-bomb[2]), по нескольким основным направлениям исследований, которые представляли наибольший интерес для военных:[3]
Нейтронная бомба
Нейтронный заряд конструктивно представляет собой обычный ядерный заряд малой мощности, к которому добавлен блок, содержащий изотоп бериллия как источник быстрых нейтронов. При подрыве взрывается основной ядерный заряд, энергия которого используется для запуска термоядерной реакции. Большая часть энергии взрыва нейтронной бомбы выделяется в результате запущенной реакции синтеза. Конструкция взрывного заряда такова, что до 80 % энергии взрыва составляет энергия потока быстрых нейтронов, и только 20 % приходится на остальные поражающие факторы (ударную волну, электромагнитный импульс, световое излучение).
Одним из аспектов применения нейтронного оружия стала противоракетная оборона. В 1960—1970-х единственным надежным способом сбить летящую боеголовку баллистической ракеты было использование противоракет с ядерными боевыми частями.
по созданию оружия направленной энергии как средства нейтрализации военной техники противника, воздействующих не на саму военную технику («железо»), а на её электронику, выводя её из строя;
по созданию более мощных средств поражения живой силы и населения с сохранением материальной инфраструктуры и более коротким периодом полураспада микрочастиц радиоактивных продуктов взрыва для безопасности собственных войск и обеспечения возможности воспользоваться инфраструктурой занятых территорий вскоре после применения оружия первого удара.
И завод по производству был рядом. 26 марта 1954 г. Совет министров СССР поручил Минсредмашу создать второй ядерный центр (дублёр КБ-11).[2]. В. А. Малышев, Б. Л. Ванников и И. В. Курчатов предложили построить новый ядерный центр на Урале[3] и СМ СССР постановил построить исследовательский комплекс к 1957 г., а производственный — к 1959 г.[4].Согласно этому приказу основными задачами института является «…разработка авиационных атомных и водородных бомб различных конструкций и специальных зарядов для различных видов атомного и водородного вооружения», а также создание условий для дальнейшего роста научно-исследовательских и конструкторских кадров в этой области.
Институт разместили на территории Каслинского района Челябинской области, для чего были отведены 120 кв.км. в дополнение к территории посёлка «Сокол», где располагалась Лаборатория «Б», директором которой был полковник Уралец А. К., научным руководителем доктор Риль Н. В., одним из основных исполнителей профессор Н. В. Тимофеев-Ресовский. Впоследствии эту лабораторию вывели с территории посёлка «Сокол».
Добавлено позже:
Полёты Править
Президент США Дуайт Эйзенхауэр изначально был против полётов U-2, справедливо полагая, что их раскрытие будет воспринято как акт агрессии и приведёт к ухудшению отношений и даже вооружённому конфликту с СССР. Однако уже в июле 1956 года президент дал разрешение на проведение пяти разведывательных полётов[прим. 1]. 4 июля 1956 года был совершён первый полёт над СССР на самолёте U-2. Он стартовал с американской авиабазы (англ.)русск. в Висбадене (ФРГ) и произвел полёт над Москвой, Ленинградом и Балтийским побережьем[прим. 2]. Полёт прошёл удачно, самолёт не был обнаружен, а система ПВО не открыла огня. Мощная фототехника, установленная на U-2, позволяла получать снимки хорошего качества и большого разрешения. Полёты представляли собой глубокое вторжение в воздушное пространство СССР на высоте 19—21 км продолжительностью 2—4 часа. Они позволили получить невероятный объём разведывательной информации — определить многие элементы советской системы ПВО, алгоритмы её действия, аэродромы базирования истребителей-перехватчиков, позиции зенитной артиллерии, радиолокационных станций. Были отсняты другие важные оборонные объекты СССР, такие как базы Военно-морского флота. И, несмотря на опасения международного скандала, Эйзенхауэр не смог устоять перед соблазном получать разведывательные данные такого качества[4]. U-2 выполняли полёты на высотах, недостижимых для истребителей того времени[2][4]. Также считалось, что советские ракеты не могут достигать такой высоты.
Факт вторжения самолётов США в воздушное пространство СССР был зафиксирован советскими средствами ПВО. В ноте от 10 июля 1956 года правительство СССР охарактеризовало действия США как «преднамеренное действие определённых кругов США, рассчитанное на обострение отношений между Советским Союзом и Соединёнными Штатами Америки», и потребовало прекратить разведывательные полёты[2].
Однако в январе 1957 года полёты U-2 над СССР возобновились. Самолёты начали вторгаться глубже на территорию СССР, фотографируя территорию Казахстана и Сибири. Военных и ЦРУ интересовали позиции ПВО и полигоны Капустин Яр, а также обнаруженные ранее полигоны Сары-Шаган неподалёку от озера Балхаш и Тюра-Там (Байконур). До полёта Пауэрса в 1960 году самолёты U-2 вторгались в воздушное пространство СССР не менее 20 раз[4].
Добавлено позже:
Полет Пауэрса .
В рамках операции под кодовым названием Grand Slam[прим. 4] в конце апреля 1960 года планировался полёт U-2 с пакистанской авиабазы Пешаварruen через Афганистан над советской территорией по маршруту Сталинабад — Аральское море — Челябинск — Свердловск — Киров — Архангельск — Северодвинск — Кандалакша — Мурманск с посадкой на норвежской авиабазе Будёruen[13][14]. 28 апреля с турецкой авиабазы Инджирлик в Пешавар перелетел Lockheed U-2C с заводским номером 358. Топливо для него было доставлено 27 апреля на C-124ruen ВВС США, а позже самолёт C-130 доставил наземную команду техников, основного пилота — Фрэнсиса Пауэрса и резервного — Боба Эриксона. Но 29 апреля экипаж узнал, что вылет откладывается на один день. Тогда Эриксон перегнал номер 358 обратно в Инджирлик, а пилот Джон Шинн пригнал U-2C с заводским номером 360. Однако 30 апреля вылет опять задержали на один день в связи с пасмурной погодой над советской территорией.[источник не указан 2387 дней]
Наконец 1 мая погода над советской территорией улучшилась, в связи с чем ранним утром пилотируемый Пауэрсом U-2C с заводским номером 360 и бортовым 56-6693 без опознавательных знаков[14] вылетел из Пешавара. Для самого лётчика это был уже 28-й полёт на самолётах U-2[9]. Миновав Афганистан, в 05:35 МСК самолёт-разведчик пересёк границу воздушного пространства Советского Союза юго-восточней Кировабада (Таджикская ССР), находясь при этом на высоте 18—21 км и летя со скоростью 720—780 км/ч. Сделав снимки МБР на космодроме Байконур, лётчик также совершил пролёт Магнитогорска и Челябинска. Следующим пунктом маршрута был расположенный между Челябинском и Свердловском город Челябинск-40 (ныне Озёрск), где находится завод «Маяк», занимавшийся тогда производством оружейного плутония, который используется при изготовлении ядерного оружия. «Маяк» и стал последним объектом, над которым пролетел Пауэрс[9].
Повышенная боеготовность сил ПВО привела к почти немедленному обнаружению самолёта Пауэрса, однако перехватить его самолётами-перехватчиками и высотными истребителями не удалось из-за большой высоты полёта U-2[9].
Попытки перехватить Пауэрса продолжались несколько часов. На его перехват были подняты два высотных перехватчика. Один из них не имел вооружения (это был самолёт, который перегоняли с завода к месту службы), но лётчик, который был без высотно-компенсирующего костюма, имел приказ таранить Пауэрса. Однако выполнить перехват не получилось[9].
Огонь по Пауэрсу вёл дивизион в неполном составе, так как был праздник и по официальной версии шпиона «не ждали»[9]. Всего по его самолёту было выпущено семь ракет. В цель попала самая первая ракета, в результате самолёт развалился, однако на экранах локаторов многочисленные отметки были восприняты как поставленные самолётом-шпионом помехи, и соседний дивизион дал залп и по этим целям[9]. В 08:53 МСК при пролёте близ села Косулино и в районе Верхне-Сысертского водохранилища U-2 был сбит ракетой ЗРК С-75 2-го дивизиона 57-й зенитной ракетной бригады расчётом под командованием майора Михаила Воронова[15]. Позиция комплекса была определена ЦРУ в ходе визита в Свердловск вице-президента США Ричарда Никсона, однако аналитики управления посчитали, что его диапазон высот не превышает 18 км.[источник не указан 2387 дней]
Взорвавшись позади самолёта, ракета осколками поразила хвостовое оперение и двигатель самолёта (либо, по некоторым данным, вызвала ударную волну, приведшую к перевороту и поломке крыльев U-2), после чего U-2 начал падать. Пауэрса зажало между приборной панелью и сиденьем, поэтому он не мог воспользоваться катапультой, не повредив ноги[16]. Самостоятельно выбираясь из самолёта, он забыл отсоединить шланг кислородной маски и едва не погиб. На высоте 10 км Пауэрс открыл фонарь кабины, а на высоте около 5 км выпрыгнул с парашютом[9]. Самолёт рухнул близ деревни Поварня. Сам лётчик приземлился на поле у Косулино, где и был задержан местными жителями[9][14]. При задержании Пауэрс не сопротивлялся[14].
Но об этом на КП армии ПВО не знали. Командир 1-го дивизиона, находящегося в дальней зоне в посёлке Монетный, капитан Н. Шелудько через секунды также выполнил приказ обстрелять тремя ракетами отметки о цели, которые впоследствии оказались обломками. На экранах локаторов мелкие обломки самолёта сильно напоминали пассивные помехи, под прикрытием которых нарушитель мог уйти. Поэтому доклада о поражении цели не было около получаса.
В 4-м дивизионе 57-й бригады, которым командовал майор А. Шугаев, за цель приняли пару самолётов МиГ-19, вылетевших на перехват U-2, пилотировавшихся капитаном Борисом Айвазяном и старшим лейтенантом Сергеем Сафроновым. Одной из ракет ЗРК С-75 самолёт Сергея Сафронова был сбит на высоте 11 000 м, лётчик погиб, хотя и катапультировался. К тому времени шпионский самолёт Пауэрса уже полчаса как был сбит[17]. Борис Айвазян сманеврировал, две ракеты прошли мимо и самоликвидировались.
Последующее расследование установило, что ответчик системы распознавания «свой-чужой» на самолёте Сафронова был включён, но сама система не была задействована наземными службами ПВО. Причиной гибели лётчика послужила плохая работа боевого расчёта главного командного пункта армии ПВО. Начальники родов и служб не сообщали о принятых решениях на главный командный пункт. ГКП, в свою очередь, не информировал об обстановке командиров частей и соединений. В 57-й ЗРБ не знали о нахождении истребителей в воздухе. Поэтому был сбит самолёт Сафронова с включённым ответчиком[18].
Сафронов был посмертно награждён орденом Красного Знамени[9]. Указ о награждении стал первым указом, подписанным Леонидом Брежневым, ставшим 7 мая 1960 года Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Генерал-майор Иван Солодовников был отправлен в отставку[17].
Добавлено позже:
В этом инциденте с U - 2 могли применять ракеты со спец боевой частью . В результате сбили не только U-2 но и Миг -19 с перехватчиком. И где проводить испытания таких ракет если в неба над полигонами летают самолёты разведчики ?
Тема: Правда о группе Дятлова (Прочитано 445058 раз)