Тем не менее, на месте обнаружения Сло - ложе трупа.
Расположение двух тел на склоне очень похоже - лицом вниз, правые руки упираются в снег. Однако у Слободина левая "выброшена" влево, в районе груди отмечена наледь. Ничего подобного не отмечено у Колмогоровой, но не только у неё, но и у Дятлова, у Кривонищенко и у Дорошенко. Понятно, что все они умирали достаточно продолжительное время, за которое тепловое пятно
должно было частично растопить снег, но оно есть у Слободина и его осматривали дилетанты. Темпалов, мне кажется, им уступает - он сделал свою работу не до конца, поскольку его вывод о том, что девушка пыталась удержаться на месте противоречит отсутствию изменений в снежном покрове под ней. Он либо не участвовал в осмотре Колмогоровой, что маловероятно, либо проявил халатность. Если изменений на снегу под ней не было, то и в этом случае он обязан был отметить это немаловажное обстоятельство. Однако он точно также не отметился и у остальных, что, скорее всего, может означать его невнимательность. Две её шапочки сбились на затылок и на фотографиях видно, что в таком состоянии она и была найдена (раскопана). Качество осмотра не соответствовало его должностному положению и ссылка на отсутствии времени здесь неуместна - это его работа и он её не выполнил, а, точнее, сделал её очень плохо. И все дальнейшие его действия ярко иллюстрируют беспомощность следствия в его лице.
Ведь отражение состояния палатки и только палатки - это прямая обязанность прокурора. Его прямой обязанностью было точное отражение расположения тел, состояния их одежды и прочее, что свидетельствовало о последних минутах жизни. Думаю, что Иванов не мог не понимать крайне низкую квалификацию Темпалова, но вот настал день осмотра тел в ручье и вновь главным действующим лицом при осмотре становится Темпалов, а Иванов избегает даже включения самого себя в протокол осмотра места происшествия (ходит вокруг, ищет вещественные доказательства, шлёт радиограммы прокурору области, и ведь получает командировочные, но совершенно не озабочен проблемой собственной идентификации, как работник прокуратуры, работающий по этому конкретному делу). Судьба этого дела его заботит не с точки зрения качества предварительного следствия, а значит отражения всех обстоятельств, но опять же с позиций требований поисковой операции. Он не мог по определению не понимать, что судмедэкспертиза ограничена и не сможет ответить на вопросы следствия, если само следствие не предоставит в её распоряжение качественно выполненный протокол осмотра тел и места происшествия. Тем не менее он назначает физико-техническую экспертизу и этот шаг характеризует позицию самого Иванова, как растерянность и вновь открывшиеся обстоятельства в деле, обнаруженные им не иначе, как случайно и это при том, что родственники задолго до обнаружения тел в ручье прямо указывали на физический контакт потерпевших со "стихийной силой", имевшей радиоактивное происхождение. Более того, само физико-техническое заключение Иванов исключил из материалов уголовного дела под давлением своего начальника, хотя и пытался выстроить на нём постановление о прекращении уголовного дела. Таким образом он умышленно создал противоречие между содержанием дела и его формой в проекте постановления о прекращении и необходимость использования этого противоречия он объяснил спустя десятилетия. Более того фактически и процессуально он получил объяснение от Возрожденного, в котором судмедэксперт прямо говорит о необычном и очень мощном происхождении "большой силы", которая опять - таки по форме представлена как неопознанная "стихийная сила". Если бы в проекте постановления не было бы чужих пометок, то ничего прямо не указывало бы на умышленное сокрытие фактических обстоятельств, однако мы видим, что кто-то из прокуратуры вмешался в эту игру Иванова и указал тому своё место, но при этом взял на себя ответственность за всё происходящее. В то время, как Иванов в такой ситуации хотя и выглядит, как лицо зависимое и подконтрольное даже в мелочах, но и способное не подставляться просто так - он ведь сумел сохранить этот проект постановления и, тем самым, снял с себя подозрения в добросовестном заблуждении.
В.Кудрявцев