Владимир, вы должны понимать, что ценность показаний Юдина в плане второго костра и пиленных пилой деревьев очень низкая. Источник ОБС - он ведь так и не назвал, откуда конкретно ему известно об этом. То есть, если ему об этом сказал поисковик такой-то, тогда вопрос - видел ли он это своими глазами, или же ему сказал поисковик сякой-то, а поисковик сякой-то видел сам или же... И по итогу может выйти, что не профессор Иванов, а доцент Петров, и не в лотерею, а в преферанс, и не выиграл, а проиграл, не 10 тысяч, а 20 рублей.
Плюс еще Аскинадзи, который непосредственно участвовал в раскопке четверки следов костра не видел.
Надо бы знать, что любые доказательства не имеют заранее предопределенной ценности или значимости. Так установлено уголовно-процессуальным законодательством всех цивилизованных стран. Это например, в шариатском законодательстве Средних веков существовало правило, что супружеская неверность жены должна быть подтверждена показаниями четырех правоверных свидетелей, коими в те времена могли быть только лица мужского пола (на что в своё время обратил внимание Аятолла Хомейни, когда воинствующие феминистки во время одной из пресс-конференций «приперли» его вопросами о жестоком обращении с неверными жёнами по законам Шариата).
А вот во всех нормальных странах мира уголовно- процессуальное законодательство построено совсем не так, как принято считать в дятловедении. Посмотрите любой учебник уголовного процесса-там всё это и увидите.
Вот также и с тем, что выяснил Юдин, всю жизнь собирая буквально по крупицам сведения, касающиеся происшествия с группой Дятлова. Вы, разумеется, можете считать, что ценность того, что выяснил Юдин, низкая. Но это- не более, чем ваше субъективное мнение.
Юдин не принимал участия в поисках. Но он отличался от реальных поисковиков мотивацией. Он хотел выяснить причину происшествия. Поэтому и собирал все возможные сведения. И ему поисковики, разумеется, рассказывали то, что знали. Поэтому Юдин должен был знать куда больше, чем каждый из поисковиков в отдельности.
В т.ч., и о костре, который был «изготовлен» с помощью пилы и топора. У Юдина даже промелькнуло такое, когда он рассказывал об этом костре: что студентам запрещали фотографировать, но ведь это же- студенты! И как знать, может, где-то есть фотография, на которую намекнул Юдин.
Трудно поверить, что Юдин ничего не записывал. А если записывал- то должны быть записи. Вот и возникает вопрос- а где они?
И то, что познания Юдина как раз имели ценность- тому есть объективный показатель. Это- то, сколько усилий было приложено заинтересованными лицами для дискредитации как информации, которую он время от времени выдавал, так и его самого. Наглядный тому пример- как только Юдин умер, «КП» наняла т.н. «профайлера», который «научно доказал», что Юдин- лжец. Об этом в «КП» соответствующая публикация была. А если «лжец»- то и «нарытую» им информацию нужно отбросить!
Очень так «по-научному» расправились с Юдиным после его смерти! И в дятловедении с восторгом было воспринято то, что «установил» нанятый КП «профайлер». А всё потому, что Юдин «навыкапывал» самых разных подтверждений техногена. В т.ч., и подтверждений присутствия на месте происшествия «посторонних людей».
Впрочем, пусть для вас показания Юдина будут иметь очень низкую «ценность». Это- ваше право и ваш выбор.
А если Аскинадзи следов этого костра не видел- и что с того? Отсутствие факта показаниями свидетеля, как правило, доказать невозможно. Если не знали- примите к сведению это правило теории доказательств. Ну, не видел свидетель чего- то. Это ведь не значит, что этого- не было. Это означает, что «этого» данный свидетель «не видел». И «это» могло произойти в период времени или в месте, не охваченные наблюдением данного свидетеля. Только и всего.
А вот если свидетель что-то видел- тогда всё! Значит- видел. Значит, то, что он видел- было! Как, например, видел (сам, без посторонней помощи!) Владимиров сигнальную ракету с вершины г.Чистоп- значит, сей факт имел место. Даже если кто-то будет "доказывать", что "этого не было".