О звуке взрыва там не говорилось. Если буквально - звуковой эффект подобный сильному грому издалека. За раскаты грома могли принять хлопки лопастей несущего винта вертолёта.
Супергениальное дятловедческое объяснение!
Все мы понимаем и знаем, что очевидцы, наблюдавшие вспышку, услышали через некоторое время после неё (при расстоянии примерно 30 км должно было пройти примерно 90 секунд; а какой силы должен быть этот "звуковой эффект", чтобы его услышать на том расстоянии!) звук взрыва- «…звуковой эффект подобный сильному грому издалека…». Любой здравомыслящий человек так посчитает! Да и чем иным применительно к конкретным обстоятельствам может быть этот "…звуковой эффект подобный сильному грому издалека"? Да только лишь звуком взрыва!
Но ведь позарез необходимо сделать так, чтобы никакого взрыва не было- иначе все эти «наши, дятловедческие» выдумки начинают разрушаться. Ведь звук при взрыве создает ударная волна. А это означает, что получает своё (очередное) подтверждение (причем- из независимого источника, который, к тому же является предусмотренным УПК РСФСР доказательством по уголовному делу) та самая «воздушная взрывная волна», на которую указал эксперт Возрожденный на л.д. 381-383. А отсюда- и всё остальное (страшно подумать- какое это «всё остальное» последует, если признать факт наличия взрывной волны: это же получается как раз то самое, что в ортодоксальном дятловедении находится под запретом!).
И что делать??? Понятное дело- что! Надо придумать «дятловедческое объяснение» этому «звуковому эффекту». Как? А вот как: ведь «дятловедческая зацепка» есть- в протоколе не указано прямо, что это был именно звук взрыва. Значит, можно что-то придумать и спасти положение. Например, что это был «звук вертолета». Не совсем, конечно, удачный вариант- в те времена вертолеты в горной местности по ночам не летали.
Но «для затравки»- и это сойдёт! А там- эту идею можно развить и продолжить: например, что это был вовсе не «звук вертолета», а «звук самолета, преодолевающего звуковой барьер»- гораздо ведь лучше такая «версия» выглядит! Если в то время «подходящих» самолетов не было- так кто же мешает выдвинуть теорию «пересечения прошлого с будущим» или что-то подобное?
Ну, кто еще чего придумает, чтобы объяснить, что это был звук НЕвзрыва?
А ведь почему в протоколе не было указано, что наблюдатели слышали именно звук взрыва- разве не знаете?
Потому что записывать полагается в протокол то, что наблюдатели видят или слышат (не всегда это правило соблюдается-вон чего следователь понаписал в протоколах допросов Аксельрода или Брусницына; но правило такое существует),а не их оценочные выводы- даже если они очевидны. Например, производится осмотр золотого кольца. Все знают, что кольцо- золотое. Но в протоколе не полагается указывать, что кольцо –золотое. Нужно указывать: «кольцо из металла желтого цвета».
Или, например, конкретный случай из практики: эксперт-химик, которому достался этот «объект исследования», с протокола осмотра этого объекта, который был приложен следователем к этому вещдоку, даже сделал фотокопию (ксерокса в лаборатории в те времена не было), которую приобщил к собственной коллекции «следственных чудес»! На вещдоке, поступившем на экспертизу, имелись весьма выраженные следы экскрементов. И следователь, памятуя о правилах составления протоколов, сделал в протоколе такую запись относительно «вещества», которым был испачкан этот вещдок: «…вещества, имеющего светло-коричневый оттенок, по цвету, запаху и вкусу напоминающего кал…».
Так что прокурор областной прокуратуры Романов, допрашивавший Кривонищенко, обоснованно указал в протоколе то, что указал.
Но, согласитесь, звук лопастей вертолета- это как- то не очень убедительно. Может, «звук от самолета» будет всё- таки лучше?
Тема: Доклад В. Анкудинова на конференции 2016г. (Прочитано 1312833 раз)