Кстати, фонарик Золотарев носил так, не для того, чтобы скрыть пистолет, а по привычке - как его носили в свое время в РККА:
Именно.
http://forum.fonarevka.ru/attachment.php?attachmentid=1710&d=1287544445http://forum.fonarevka.ru/attachment.php?attachmentid=1713&d=1287544445Понтонеры и фонарики - это неразрывная связь. Понтонные переправы делались впотьмах. Ибо при свете дня - они объект для обстрела. И расконспирирование планов.
http://liblermont.ru/sw/emanov_ai.html"... Был вечер. Бойцы знали, что к утру следующего дня переправа должна быть готова. Под покровом ночи сюда подтянуться наши части и будут переправляться на правый берег. Работали самоотверженно. Место работы освещалось прожекторами. Хотя и беспокоился Еманов, что свет прожекторов может обнаружить противник, но ради предстоящего наступления наших войск нужно было рисковать.
И вот, уложив понтоны на лодки, Еманов с двенадцатью бойцами отплыл от берега. Солдаты старались плыть между льдинами без шума. За лодками тянулись два стальных троса, предназначенные для крепления лодок. Удача сопутствовала смельчакам. Скоро они высадились на другом берегу. Закрепив стальные тросы, Еманов взял сигнальный фонарь и сообщил солдатам, оставшимся на левом берегу, что можно приступить к креплению понтонов..."
http://www.ug.ru/archive/30410"... Восемнадцати лет он ушел на фронт. Служил солдатом-понтонером. Строил переправы на реках. Был тяжело контужен, но остался в своем батальоне. Награжден медалью «За отвагу». Многие военные эпизоды запечатлелись в памяти художника с мельчайшими подробностями.
- Анатолий Петрович, как началась ваша военная биография? Что вам особенно запомнилось?
- Помню ранней весной 1943 года мы стояли под Харьковом. Еще лежал снег. За городом шли большие сражения. Немцы просто вцепились в него, потому что там находились крупные военные заводы. А моя часть была в 50 километрах от Харькова. Гитлеровцы несколько раз наступали, потом отступали и наконец выдохлись. Нам, понтонерам, было особенно тяжело, потому что во что бы то ни стало нужен был мост через Северный Донец. Днем строить его было невозможно. Работали ночью, а на другой день прилетали немецкие самолеты и разрушали мост.
Однажды они утром начали бомбить, но, к счастью, не попали. Я оставил тесную землянку для пожилых солдат, а сам перебрался в обледенелый окоп. Оттуда хорошо были видны пикирующие самолеты, думаю, что и меня летчики тоже видели. Я выстрелил из бронебойной винтовки. И тут же рядом взорвалась бомба, и одновременно взорвался мост. Меня ослепило. Я ничего не видел. Скоро за мной приехали, чтобы отвезти в госпиталь, но я категорически отказался. Тогда я был совсем молодым восемнадцатилетним парнем и считал, что и так все заживет, хотя страшно болели голова и грудь. Была сильная контузия.
Это выздоровление длилось очень долго, до самого начала Курской битвы. Там понтонеры не использовались, понтонно-мостовых частей было мало, поэтому нас берегли.
- Это было самое тяжелое для вас время? В дальнейшем стало немного привычнее или так же тяжело?
- Было по-разному. Наиболее тяжелыми оказались три месяца борьбы за Днепр. Там приходилось действовать на последнем пределе человеческих возможностей, а может быть, уже за пределом их.
Наше командование решило перехитрить врага и почему-то послало танки туда, где их нельзя было применять. Там были большие овраги. И вот начиная с середины ноября понтонерам в течение трех месяцев по несколько часов в сутки приходилось работать в ледяной воде. Нас обстреливали из шестиствольного пулемета и днем, и ночью, ночью не прицельно. Понтоны собирались под разный транспорт, наиболее тяжелые - под танки.
Однажды меня чуть не расстреляли свои. Командир взвода дал мне фонарик, потому что ночью ничего не видно, к тому же стоял густой туман. Я освещал кустарник, а солдаты из других частей увидели, что кто-то якобы кому-то сигналит. Меня схватили. Отпустили только тогда, когда объяснил: из какой я роты, кто ее командир..."
Тема: А-1-3-1 (Оружие С.А.Золотарева в походе) (Прочитано 174620 раз)