Самое интересное будут ли обнародованы новые факты расстрела и сокрытие трупов.
(Путин и Медведев тоговорятся с Церьквью,это не пьяный Ельцин с Немцовым...)
СУДЬБА ОСТАНКОВ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ: ФАКТЫ, ДОМЫСЛЫ И ВОПРОСЫ (1ч)
[hidden]Горе вам, что строите гробницы пророкам, избиенным отцами вашими: сим вы свидетельствуете о делах отцов ваших и соглашаетесь с ними... Евангелие от Луки 11:47-48
Волей Господней нам привелось несколько лет своей работы историка посвятить одному из ключевых событий прошлого России — убийству последнего российского Императора Николая II, его семьи, приближенных и слуг в Екатеринбурге в июле 1918 года. Изучив дело, составленное по горячим следам преступления следователем по особо важным делам Николаем Соколовым и его предшественниками Наметкиным и Сергеевым, мы извлекли из него и опубликовали в 1987 году во Франкфурте-на-Майне 277 протоколов, представляющихся нам наиболее важными, добавив к ним необходимые примечания. Таким образом, мы "вошли в тему" об убийстве Царской семьи и по сей день из нее не выходили.
Вскоре после публикации нашей книги мир стал свидетелем загадочного "открытия" места захоронения Царской семьи, а затем и безобразного вскрытия ее предполагаемого могильника. Затем стало известно о бесцеремонном обращении с обнаруженными останками, о детективных подробностях более или менее научных экспертиз, о выпадах в печати на работу "колчаковского следователя" Соколова и о прочих печальных явлениях, сопровождающих работу возобновленного следствия об убийстве Царской семьи. За все эти годы мы в печати высказывались лишь по отдельным вопросам, упорно надеясь на конечное торжество гласности и добропорядочности в "царском деле".
Только после официального заявления, в начале настоящего года, о том, что следствие закончено, что с останками все ясно и что их торжественное захоронение состоится в Петропавловской крепости 17 июля 1989 года, мы решили, что наступило время внести и нашу лепту в освещение вопроса, волею судьбы нам не совсем незнакомого.
В настоящей статье мы не ратуем ни за одну из многочисленных версий об убийстве Царской семьи. Мы просто посильно стремимся показать, основываясь на совокупности доступных источников, что обстоятельства захоронения останков замученных большевиками узников дома Ипатьева ни в коей мере не могут быть признаны окончательно расследованными.
I. Нахождение и извлечение предполагаемых останков Царской Семьи
Последовательность событий
Екатеринбургский геолог Александр Авдонин, в детстве наслышавшись рассказов одного из убийц Царской семьи — Петра Ермакова, загорелся на всю жизнь мыслью найти место ее захоронения, сокрытое в ближайших окрестностях своего родного города. Но он был лишен доступа к письменным источникам, и поиски его не могли увенчаться успехом.
По счастливой случайности расследованием места захоронения останков Царской семьи загорелся и другой человек: консультант министра внутренних дел Н. А. Щелокова, известный киносценарист Гелий Рябов. Благодаря своим высоким связям, Рябов имел возможность получить доступ к спецхранам, содержавшим материалы по "царскому делу". В 1976 году Авдонин и Рябов познакомились и решили действовать сообща.
Рябов и Авдонин место захоронения обнаружили на основе указаний, почерпнутых из следствия Соколова, "Записки Юровского" и других источников, рассекреченных для них по просьбе Щелокова. Они прошли по пути, по которому везли трупы узников дома Ипатьева — по старой Коптяковской дороге, и благодаря взиманию посредством металлической трубочки проб почвы на предмет ее окисления, они обнаружили точное место захоронения (Юровский рассказывал о том, что трупы обливали серной кислотой). 1 июля 1979 года "в глубокой тайне" Авдонин и Рябов с четырьмя помощниками вскрыли обнаруженный могильник и вынули из него три черепа и несколько иных костей. С черепов они, как умели, сделали слепки, которые Рябов повез в Москву. Один череп он взял с собой, а два прочих остались у Авдонина. Год спустя выкопанные кости были Рябовым и Авдониным зарыты вблизи могильника в ящике из-под патронов. Слепки с черепов хранятся у Рябова и поныне.
Десять лет спустя, 16 апреля 1989 года. Гелий Рябов сообщил о своей находке, дав быстро облетевшее весь мир интервью "Московским Новостям", и одновременно опубликовал "Записку Юровского в журнале "Родина". Первоначально Рябов не раскрыл точного место” своей находки, а стал указывать ложное. Со временем пути Рябова Авдонина разошлись по неясным причинам, и их сотрудничеству окончилось. В начале 1991 года Авдонин по собственной инициативе сделал официальное заявление в местную прокуратуру о находке трупов, представляющих признаки насильственной смерти.
С 11 по 13 июля 1991 года было проведено вскрытие могильника на старой Коптяковской дороге, в болотистой ложбине — месте, некогда носившем название "Поросенков лог". Раскоп был окружен деревянным забором и стерегся вооруженной охраной. Около 20 различных специалистов извлекали останки под проливным дождем. Снятый тогда видеофильм позволяет наблюдать, как кости выгребались из могильника лопатами и вперемешку сваливались в деревянные ящики. Одно время вся команда работала под палаткой, накинутой над могилой, топчась в грязи на площади в несколько квадратных метров.
Из могильника было извлечено 700 костей или фрагментов костей. Их отвезли в Верх-Исетское милицейское отделение и разложили там прямо на полу в помещении тира. Из костей было восстановлено лишь девять скелетов, что точь-в-точь соответствовало указаниям "Записки Юровского". В августе месяце кости были переданы на хранение в городское бюро судебно-медицинской экспертизы.
В октябре (?) того же года по распоряжению прибывшего в Екатеринбург эксперта-антрополога Сергея Абрамова было произведено второе вскрытие могильника, при участии Авдонина было найдено около 250 новых фрагментов костей.
Помимо частей скелетов, было также найдено два человеческих зуба. По мнению начальника кафедры судебно-медицинской экспертизы Санкт-Петербургской Военно-медицинской академии В. Л. Попова, зубы принадлежат подростку 13-16 лет. По мнению прокурора-криминалиста Генеральной прокуратуры России В. Н. Соловьева — одной из великих княжон. Эти зубы в настоящее время исчезли, послужив материалом для (неудачного) эксперимента, проведенного экспертом П. Л. Ивановым.
Главные вопросы, связанные с открытием места захоронения предполагаемых останков Царской семьи
1. Нужно ли было "искать" место захоронения останков Царской семьи, если это действительно то место, которое указано в "Записке Юровского"? Есть все основания предполагать, что память о нем никогда не терялась. В двадцатых годах оно даже служило своеобразной Достопримечательностью: после осмотра дома Ипатьева туда возили разных почетных гостей Свердловска. К тому же в экземпляре "Записка Юровского", хранящемся в Центральном государственном архиве, это место указано с большой точностью: на 9-й версте, между Коптяками и Верх-Исетским заводом. От места пересечения железной дороги погребены саж. в 100 ближе к В.-Исетскому заводу.
2. Могли ли шесть человек в 1979 году произвести вскрытие могильника в Поросенковом логе, а затем его повторно скрыть год спустя "в глубокой тайне"? После недавнего еще сноса дома Ипатьева напуганные "монархическими паломничествами" свердловские власти едва ли могли оставить без внимания местность у Коптяковской дороги, столь соблазнительную для крамольных мальчиков. К тому же предполагаемый могильник Царской семьи совсем близок к нынешнему полотну железной дороги, по которому проезжают пассажирские поезда. (Они то и дело мелькают на заднем плане в видеофильмах, снятых в Поросенковом логе.) Известно, наконец, что Авдонин и Рябов познакомились отнюдь не тайно, а благодаря посредничеству местного милицейского начальства.
3. Случайна ли хронология событий, связанных с "открытием" места захоронения Царской семьи?
Сентябрь 1974 года: Собор Русской Зарубежной Церкви в Нью-Йорке. На нем решено приступить к подготовке канонизации членов Царской семьи, убитых в Екатеринбурге.
1976 год: начало "поисков" места захоронения свердловчанином Авдониным и москвичом Рябовым.
В ночь с 5 по 6 сентября 1977 года: снос дома Ипатьева и разрушение окружающей его территории. Снос произошел по инициативе местных властей после санкции, полученной из центра.
1979 и 1980 годы: вскрытие и повторное вскрытие Авдониным и Рябовым места захоронения предполагаемых останков Царской семьи.
Начало 1981 года: заранее объявленное прославление Николая II и его семьи Русской Зарубежной Церковью в Нью-Йорке в присутствии большинства членов Дома Романовых.
5 апреля 1989 года: поездка президента Горбачева в Англию. Приглашение королеве Елизавете II посетить Советский Союз.
16 апреля 1989 года: интервью Рябова о нахождении места захоронения останков Царской семьи.
10 июля 1991 года: начало президентского правления Бориса Ельцина.
11 июля 1991 года: начало трёхдневной эксгумации останков Царской семьи.
II. Экспертиза останков, найденных в Поросенковом Логе
Последовательность событий
В октябре 1991 года было объявлено, что научная экспертиза костей позволила установить ряд важных фактов. Среди останков опознано трое мужчин и пять женщин (один скелет — неясного пола). Один из черепов, с большой вероятностью — череп лейб-медика доктора Боткина, о чем можно судить по его атрофированной челюсти (искусственная челюсть доктора Боткина была найдена Соколовым на коптяковском руднике в 1919 году). Установлено родство между женщиной 45-50 лет и тремя девушками. У всех четырех обнаружены больные зубы со следами высококвалифицированной медицинской помощи.
С осени 1991 года Сергеем Абрамовым была проведена экспертиза найденных черепов. Путем компьютерного фотосовмещения черепов с фотографиями членов Царской семьи доктор Абрамов определил, что в могильнике обнаружены останки Николая II, Александры Феодоровны, великих княжон Ольги, Татьяны и Анастасии, а также доктора Боткина и царских слуг. Таким образом было установлено, что в могильнике отсутствовали останки цесаревича Алексея Николаевича и великой княжны Марии Николаевны.
В июле 1992 года в Екатеринбург прилетел известнейший американский эксперт по идентификации неопознанных останков Уильям Мэпплс (William Mapples). Используя иные методы, чем Абрамов, Мэпплз пришел к близким заключениям, с той существенной разницей , что для него недоставало останков не великой княжны Марии, а Анастасии Николаевны.
8 января 1993 года московский биолог Павел Иванов привез в Лондон части бедренных костей скелетов, найденных под Екатеринбургом. Совместно с местным ученым Петером Гиллом (Реtter Gill) он приступил к их генетической экспертизе в Олдермастонском институте (Аnderson), обслуживающем английскую полицию.
9 июля 1993 года на пресс-конференции в Лондоне Гилл и Иванов объявили, что генетический код матери и трех дочерей соответствует генетическому коду герцога Эдинбургского, (бабушка герцога была сестрой Александры Феодоровны). Это точно устанавливает, что кости принадлежат Государыне и трем ее дочерям. Зато экспертиза предполагаемых останков Николая II оказалась отрицательной: в его генах была обнаружена мутация (гетероплазмия), отсутствующая в обследованных генах двух его генетически близких родственников.
В июне 1994 года благодаря сохранившемуся после смерти Анны Андерсон (известной лже-Анастасии) образцу ее тканей, доктор Гилл Установил, что она не могла быть дочерью последнего русского царя. В июле 1994 года в Петропавловском соборе была произведена эксгумация останков брата Государя, Георгия Александровича. Останки оказались в очень плохой сохранности из-за того, что гробница была залита водой. С трудом удалось найти образец кости, подходящий для анализа.
В июне 1995 года, почти год спустя, Павел Иванов улетел в США с этим образцом для нового анализа. Анализ был произведен (при его участии) в лаборатории, обслуживающей военные силы США (в Роквилле, Мэриленд).
В сентябре 1995 года был объявлен результат экспертизы: генетический код исследованного образца оказался во всем схожим с кодом образца, исследованного в Англии. В образце костных тканей Георгия Александровича также была найдена редкая мутация — гетероплазмия. В 1995 году был произведен анализ крови скончавшегося в 1993 году князя Тихона Николаевича Куликовского-Романова, племянника Николая II, ближайшего "генетического" родственника Императора. Анализ был осуществлен по инициативе вдовы князя Куликовского доктором биологических наук Евгением Рогаевым и привел к неясному результату. Прокурор-криминалист Соловьев тогда назначил официальную экспертизу и передал проф. Рогаеву образец предполагаемой костной ткани Николая II. На этот раз, судя по сообщениям того же Соловьева, результат экспертизы оказался положительным.
В декабре 1997 года в печати было объявлено, что в ближайшие дни из Екатеринбурга в Москву будет перевезена для дополнительных исследований часть хранящихся там останков.
30 января 1998 года было обнародовано окончательное решение Государственной комиссии по идентификации и перезахоронению останков царской семьи под председательством Бориса Немцова. Оно гласило: Останки, обнаруженные в Екатеринбурге, являются останками Николая и , членов его семьи и приближенных людей. Из восемнадцати членов комиссии присутствовало шестнадцать (отсутствовали И. Глазунов и Э. Россель). Двое членов комиссии, С. Беляев и В. Алексеев, не согласились с мнением большинства. (Историк и член-корреспондент РАН В. В. Алексеев определил тогда историческую сторону экспертизы как из рук вон плохо проведенную). Представитель Русской Православной Церкви в комиссии митрополит Ювеналий, не оспаривая результатов научных экспертиз, оставил выводы большинства на совести тех, кто их сделал.
27 февраля 1998 года правительство Российской Федерации приняло решение о погребении останков Царской семьи 17 июля 1998 года в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге.
2 марта 1998 года это решение было утверждено президентом Ельциным.
Главные вопросы, связанные с научной экспертизой останков
1. Археолог Людмила Корякова, участвовавшая в эксгумации останков, рассказала в интервью газете "Сандей Тайме", что лицевая сторона черепов была отчасти разрушена, челюсти разбиты, и что многие кости были "перебиты так, как будто бы по ним проезжал грузовик". Эти переломы многих костей ясно видны и на схеме расположения останков в могильнике, опубликованной в книге Мэсси (см. список источников). Такое состояние черепов и костей не получило должного объяснения со стороны научных экспертов.
2. Нельзя признать удовлетворяющими научным требованиям условия хранения останков в Екатеринбурге. Первое время они просто лежали на полу в милицейском тире. Затем в здании судебно-медицинского отделения кости лежали на столах непокрытыми, без создания в комнате особых климатических условий. В это помещение входили без должного контроля многочисленные посетители. Останки фотографировали и снимали видеофильмы без каких-либо мер предосторожности. Есть сведения о том, что высокопоставленным гостям раздавали части костей на память.
3. В июле 1992 года, по свидетельству приезжего доктора Мэпплза, некоторые длинные кости скелетов (в том числе и предполагаемого скелета Государя) были уже распилены для выделения из них "шайб", предназначенных к отправке на анализ в Воронеж. Эта операция навсегда лишила ученых возможности установить точный рост погребенных людей.
4. Достоверность экспертизы черепов, проведенной Сергеем Абрамовым, вызывала сомнения ученых. Указывалось на плохое состояние лицевой части черепов, а также на то, что при восстановлении черт лица ошибка в один миллиметр может полностью изменить облик человека. А в лепных головах, изготовленных экспертом Никитиным, были восстановлены лица до малейших подробностей и даже вставлены глаза подходящего цвета. Впечатляющие реконструкции эксперта имели большой успех в средствах массовой информации всего мира, и их демонстрация слишком часто заменяла научную аргументацию. В одном видеофильме, просмотренном нами, например, внимание зрителей обращается главным образом на "скорбное выражение" лиц Царской семьи, столь удачно "воскрешенное" Сергеем Никитиным...
5. Профессор Е. Л. Магеровский, секретарь Зарубежной экспертной Комиссии, в 1995 году убедительно подчеркивал, что остается совершенно не ясным для общественности вопрос о том, как и откуда, попали на анализ фрагменты костей, опознанные в Англии как останки Царской семьи. Ничего не было опубликовано об условиях подготовки фрагментов костей к анализу, об их доставке из Екатеринбурга в Лондон, об их возвращении на прежнее место (если такое вообще было).
6. Е.Л. Магеровский также подчеркивал ненаучный характер того обстоятельства, что один и тот же человек, доктор Иванов, участвовал и в первой экспертизе (в Англии), и в контр экспертизе (в США). К тому же, насколько известно, в американской лаборатории был произведен не сравнительный анализ костей Николая II и его брата, а лишь анализ костей последнего. То есть первая экспертиза, по сути дела, не проверялась.
7. В связи с вопросом об условиях доставки фрагментов костей на анализ за границу неизбежно возникает и другой. Большевики замучили ряд представителей Дома Романовых в Перми, Алапаевске и Петрограде. Почти все их останки либо никогда не выходили из обладания большевистской властью, либо в разное время вернулись к большевикам. Нельзя не задуматься о том, что могло бы произойти, например, с трупом брата Государя, Михаила Александровича, убитого и захороненного чекистами недалеко от Перми.
8. Закономерно возникает вопрос о степени достоверности самой генетической экспертизы останков. Об этом публиковались разные мнения. Подчеркивалось, в частности, что в медицинской практике анализ на ДНК - более надежный для определения личности человека, замешанного (легче - не замешанного) в криминальном происшествии, чем для бесспорного определения степени родства. Писалось, что это особенно верно, если образцы тканей - не современные. ДНК, утверждали некоторые ученые, быстро деградирует и не всегда поддается надежному восстановлению. Высказывалось и мнение, что митохондриальный ДНК, как подвергающийся мутациям, не может при признаваться абсолютно надежным при установлении степени родства.
9. Неясно, были ли произведены дополнительные анализы останков, а если были — какие и какими оказались их результаты. Есть сведения о том, что фрагменты костей были посланы из Екатеринбурга в Воронеж. А что было дальше — неизвестно. Российские эксперты указывали, что волосы всех членов Царской семьи хранятся в Музее Революции в Москве. Были ли они использованы следствием?
10. Были ли должным образом исследованы записи врачей и дантистов Царской семьи? Сведения о некоторых из них появлялись в печати. Были ли произведены их поиски в архивах? И чем увенчались? У предполагаемого черепа Николая II зубы совершенно не ухоженные. Прокурор-криминалист Соловьев утверждает, что Государь не любил лечить зубы и избегал зубных врачей. Но доктор В. Л. Попов из Петербургской Военно-Медицинской академии изучал записки дантиста, пользовавшего Николая II в Тобольске. Он считает, что они противоречат утверждению, что Государь не следил за своими зубами.
11. Наследник Цесаревич Николай Александрович получил в 1891 году, во время своего кругосветного путешествия, удар от японского полицейского по правой стороне головы. По свидетельству сопровождавших его лейб-медиков и лечившего его в заточении доктора Деревенко, была отсечена при этом тонкая пластинка черепной кости на правой стороне его черепа. В таких случаях на месте удара непременно образуется так называемая "костная мозоль". На хорошо сохранившейся правой стороне предполагаемого черепа Государя "костной мозоли" обнаружено не было. В Японии хранится платок, послуживший утиранию крови с головы будущего Императора, Неясно, в какой мере он был использован возобновленным следствием.
12. Гелий Рябов долго утверждал, что сделки черепов, вывезенные им в 1979 году в Москву, были опознаны экспертами (в том числе и Сергеем Абрамовым), как черепа Государя, Алексея Николаевича и одной из великих княжон. Екатеринбургские эксперты (и среди них тот же Абрамов) считают, что наиболее крупный череп, выкопанный Рябовым, принадлежит комнатной девушке Государыни Анне Демидовой. В первой части четырехсерийного фильма Сергея Мирошниченко "Убийство Императора" Гелий Рябов демонстрирует снятые им слепки с черепов. Один из слепков, действительно, очень похож на череп подростка. Это ясно видно по следу незаросшего черепного шва. На слепке этого черепа сохранились остатки некрозированной ткани и волос. Тут неизбежно возникает два вопроса. Первый: почему не была проведена научная экспертиза этих волос и ткани? И второй: были ли подобные волосы, и ткань найдены на тех или иных других черепах, извлеченных из могильника?
13. В тела узников дома Ипатьева было выстрелено большое количество пуль („во избежание чрезмерного кровопролития, стреляли в основном именно в тело, а не в голову). Пули, которые проникли в стены и пол комнаты убийства были определены по виду оружия и
подробно описаны вследствие Соколова (кои описания были нами опубликованы, среди прочих материалов, в 1987 году). Были ли найдены пули в могильнике? Сколько и какие? Прав ли Рябов, утверждая, что эти пули даже не искали? Исследованы ли пули, найденные на месте захоронения, если они были найдены?
14. Нам известно только об одной пуле, найденной в Поросенковом логе — пуле маузера. Среди убийц был Петр Ермаков, пресловутый "товарищ Маузер" (тот самый, который вдохновил Авдонина). Его пистолет хранится в Екатеринбурге, но не подвергался экспертизе. Оба пистолета, из которых стрелял Юровский, переданные в Музей Революции, были из него изъяты в 1940-х годах по распоряжению властей. Зато есть сведения о том, что кольт и браунинг другого убийцы — Михаила Медведева-Кудрина сохранились в том же музее. Не следовало бы использовать для экспертизы оружие Медведева?
15. Огорчают условия крайней негласности, в которых велось с 1993 года возобновленное следствие прокурора-криминалиста Соловьева и в которых протекала работа Государственной комиссии во главе с Юрием Яровым (позже -Борисом Немцовым). Взаимоотношения государственной и судебной власти, судя по просачивающейся информации, не способствовали быстрому и независимому развитию расследования. Известно, что прокурора Соловьева отстранили от дела в конце 1995 года, а затем восстановили. Хотелось бы узнать, по каким причинам его снимали, и по каким — восстанавливали.
16. В феврале 1997 года, выступая в Париже по приглашению местного отделения Союза дворян, директор Государственных архивов Российской Федерации и член Государственной комиссии С. В. Мироненко высказался следующим образом (цитируем дословно): Правительственная комиссия приняла, решение об издании своих материалов. Будет издано два тома. Один том — это протоколы заседаний комиссии, документы, которые поступили в комиссию, результаты экспертиз. Второй том — документы, которые были обнаружены в ходе работы комиссии, с академическим комментарием и с публикацией так, как это должно нормально быть сделано. [...]Я считаю, что все это надо опубликовать как можно быстрее. В значительной степени это все уже готово. В начале 1988 года прокурор-криминалист Соловьев выражал в печати те же благие намерения. Насколько нам известно, материалы комиссии и по сей день (июнь 1998 года) не изданы. Почему?
III. Письменные источники о захоронении останков Царской Семьи
Основные письменные источники
Уже во время "белого" следствия многое выяснилось о возне большевиков в Коптяковском лесу 17-19 июля 1918 года. Поэтому Следственное дело Соколова и его предшественников Наметкина и Сергеева остается важнейшим источником для установления истины об условиях захоронения Царской семьи. Нам известно 4 экземпляра следственных протоколов: 1. Экземпляр, первоначально принадлежав добровольному помощнику Соколова в Екатеринбурге англичанину Роберту Вильтону. В настоящее время он хранится в Гарвардском университете. Он разбит на семь томов и покрывает период от 30 июля 1918 по 21 февраля 1920. Экземпляр Вильтона — первая копия следственного дела на машинке и представляется таким же надежным источником, что и оригинал. Он снабжен фотографиями, снятыми Вильтоном по просьбе Соколова. Каждый протокол заверен собственноручной подписью следователя.
2. Экземпляр генерала М. К. Дитерихса. Он менее полный, и текст его иногда менее качественный. Но экземпляр Дитерихса содержит целый том, покрывающий большую часть июля и весь август 1919 года. А этот том отсутствует в экземпляре Вильтона (гарвардском). Таким образом, в своей совокупности экземпляры Вильтона и Дитерихса представляют в полном объеме следственное дело 1918-1919 годов. Важнейшие из протоколов экземпляров дела Вильтона и Дитерихса были опубликованы нами осенью 1987 года.
3. Материалы, оставленные у себя Соколовым в 1920 году, когда ему в Париже пришлось сдать следственное дело М. Н. Гирсу, председателю Совещания русских послов за границей. Эти материалы содержат копии некоторых следственных протоколов, а также единственный экземпляр следствия, продолженного Соколовым за границей в 1920-1923 годах. Главная ценность этого экземпляра - в приложении к нему многочисленных подлинных письменных вещественных доказательств (например, известной телеграммы Белобородова, в которой сообщается, что убита была вся семья). Этот экземпляр был передан вдовой Соколова покровителю ее покойного мужа за рубежом князю Николаю Орлову. После смерти Орлова он хранился в его семье. В апреле 1990 года, следственные материалы Соколова были приобретены на аукционе Сотсби принцем Лихтенштейнским Хансом-Адамом II. Несколько лет спустя принц обменял материалы Соколова на свой собственный семейный архив, захваченный советскими оккупационными властями в Вене.
4. Восемь томов оригинального следственного дела, переданные М. Н. Гирсу, затем хранились в сейфе одного из парижских банков. Во время оккупации Франции, их захватили немцы. Позже они попали в Москву, где были поровну разделены между архивами Генеральной прокуратуры и МТБ. До середины 1990-х годов наличие в Москве оригинального следственного дела Соколова хранилось в полной тайне. Нынче все восемь томов следственного дела поступили в распоряжение Государственной комиссии по идентификации и перезахоронению останков царской семьи. К нам поступала информация о том, что некоторые материалы, опубликованные в нашей книге, в московском экземпляре дела отсутствуют. Возможно, те же, что и в гарвардском экземпляре.
На основе материалов и протоколов Соколова был составлен восьмой том "Российского Архива", только что вышедший из печати ("Н. А. Соколов. Предварительное следствие. 1919-1922 гг.").
В двадцатых годах события в Коптяковском лесу получили отражение в ряде печатных источников.
Протоколы екатеринбургского следствия были впервые использованы Робертом Вильтоном уже в 1920 году в книге на английском языке. В 1923 году труд Вильтона была опубликован в русском переводе в Берлине под заглавием: Последние дни Романовых. В 1922 году во Владивостоке вышла книга генерала М. К. Дитерихса Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. В ней приведено много выдержек из следственных протоколов и впервые достаточно убедительно обосновывается версия о том, что все трупы узников дома Ипатьева были сожжены в местности заброшенного Коптяковского рудника. В 1925 году, наконец, была посмертно опубликована в Берлине и книга следователя Николая Соколова под заглавием: Убийство Царской семьи. Таким образом, уже в первой половине 1920-х годов можно было при желании составить точное представление о том, как за рубежом описывали убийство и захоронение Царской семьи. И, разумеется, в Москве могли реагировать на это представление в соответствии со своими собственными целями.
В Советской России на тему убийства и захоронения Царской семьи в те годы публикаций почти не было — за фактически единственным исключением воспоминаний бывшего председателя Екатеринбургского исполкома П. М. Быкова: Последние дни последнего царя. Впервые изданные в сборнике "Рабочая революция на Урале" в 1921 году, воспоминания Быкова вновь были опубликованы, в расширенном виде, в 1926 году под заглавием: Последние дни Романовых и переизданы в 1930 году. Затем книга Быкова была запрещена и до 1990 года не переиздавалась. К сожалению, о самом захоронении Быков рассказывал очень мало и каждый раз разное,
Воспоминания Я. М. Юровского, коменданта Дома особого назначения и лица, руководящего захоронением останков Царской семьи, были впервые опубликованы Эдуардом Радзинским в журнале "Огонёк" и Гелием Рябовым в журнале "Родина" весной 1989 года (вскоре после объявления Рябовым о нахождении места захоронения). Но со временем выяснилось, что версий воспоминаний Якова Юровского еще больше, чем версий воспоминаний Павла Быкова. Нам известно о пяти из них:
1. "Записка Юровского", хранившихся в Архиве Октябрьской революции ( ГАРФ, ф 601). Этот экземпляр, который был опубликован Радзинским в 1989 году и затем неоднократно переиздавался и цитировался, оставляя как бы “официальную версию убийиства” " убийства и захоронения Царской семьи. Именно в этом экземпляр находятся загадочные приписки от руки, в частности та, которая указывает место захоронения в Поросенковом логе (но Радзинский в "Огоньке" эту приписку не опубликовал). Теперь благодаря доктору исторических наук Ю. А Буранову, известно что машинописный текст "Записки" (собственноручно надписывает историк М.Н.Покровский).
2. "Записка Юровского", хранившаяся в свердловском партийном архиве (ныне — ЦДООСО, ф. 221). Эта "Записка" отличается от предыдущей лишь редакцией, а также отсутствием приписок от руки, уточняющих условия и место захоронения. В конце ее — надпись: Этот материал передан Я. М. Юровским в 1920 г. Н. М. Покровскому, историку. А. Юровский. Буранов открыл, что этот экземпляр "Записки", схожий с экземпляром №1, был отредактирован сыном Юровского, контр-адмиралом А. Я. Юровским, и переправлен им в 1958 году свердловский партархив. Этот вариант "Записки" был издан В. В. Алексеевым в Свердловске в 1990 году в книге Последние дни Романовых.
3. "Записка Юровского" - рукописная (РЦХИДНИ, ф. 308). О ее существовании Ю. А. Буранов в начале 1997 года сообщил в интервью "Литературной Газете" (№ 3, от 22 января). Буранову удалось установить, что эта "Записка" написана М. Н. Покровским и он "серьезных" разночтений с машинописным текстом в ней не обнаружил (кроме одного — весьма существенного, но не относящегося к теме настоящей статьи.)
4. "Последний царь нашел свое место". Тот же Ю. А. Буранов утверждает, что существует и документ под таким названием, содержащий воспоминания Юровского. Хотя рассказ в нем ведется от первого лица, Буранов считает, что этот документ — смесь беллетристики и документалистики и имеет несколько авторов. Нам неизвестно, где хранится и была ли опубликована эта версия воспоминаний Юровского.
5. "Рассказ Я. М. Юровского о расстреле царской семьи на совещании старых большевиков в г. Свердловске в 1934 году". Этот Документ хранился в свердловском партийном архиве (ныне — ЦДООСО, ф. 41). Насколько нам известно, "Рассказ Я. М. Юровского старых большевикам" был впервые (частично) опубликован в Екатеринбурге В. В. Алексеевым в 1993 году, в книге Гибель царской семьи: мифы и реальность. Он переиздавался и позже. Публикаторы "Рассказа 1934 года сообщают, что речь идет о стенографической записи доклада, действительно прочитанного Юровским. Но при чтении этого варианта его воспоминаний бросается в глаза странная смесь малограмотных высказываний и литературных красот. Взять хотя бы фразу: Только в половине второго явился грузовик, время лишнего ожидания не могло уже не содействовать некоторой тревожности. Трудно поверить, что так действительно выражался полуграмотный уральский чекист (о его подлинном стиле известно по письменным доносам 1930-х годов, сохранившимся в советских архивах). В "Рассказе" 1934 года описание захоронения царских останков значительно отличается от того, которое можно прочитать в "Записке Юровского" 1920-1922 гг.
В дополнение к перечисленным источникам следует также указать воспоминания чекистов М. А. Медведева-Кудрина и И. И. Родзинского (Радзинского), участников захоронения Царской семьи (они хранятся в РЦХИДНИ). Эти воспоминания были составлены в 1964 году по почину созданной тогда комиссии при ЦК КПСС. Небезынтересны и воспоминания чекиста Г.И. Сухорукова, одного из участников захоронения тел Царской семьи (ЦДООСО, Ф. 41). Три последних документа (частично) были опубликованы В. В. Алексеевым в 1993 году.
Основываясь на знакомстве в полном объеме с екатеринбургским следствием Соколова и на важнейших опубликованных советских источниках, мы в настоящей статье выделим лишь три узловых вопроса и постараемся определить, позволяют ли наличные в настоящее время источники, бесспорно установить историческую истину о захоронении узников дома Ипатьева.
1. Подготовлял ли Юровский захоронение своих будущих жертв?
Этот вопрос представляется весьма существенным. Положительный ответ означал бы полную несостоятельность всего рассказа коменданта Дома особого назначения, основанного на той мысли, что спешное и сумбурное захоронение останков в наспех выбранном месте было вызвано плохой подготовкой всего дела екатеринбургским большевиком Петром Ермаковым (которому оно было поручено начальством в лице Ф. И. Голощекина, ответственного за всю операцию перед Москвой). Юровский лишь спас положение, поскольку это было еще возможно.
В "Записке Юровского" (1920-1922 гг.) мы читаем: Коменданту было поручено только привести, в исполнение приговор, удаление трупов и т. д. лежало на обязанности т. Ермакова (рабочий Верх-Исетского завода, партийный товарищ, бывший каторжанин). И только опоздание автомобиля Ермакова внушило коменданту сомнение в аккуратности Ермакова, и комендант решил проверить сам лично всю операцию. В "Рассказе" 1934 года Юровский утверждает даже более: Где предполагалось хоронить трупы, я не знал. И настаивает на том, что именно Голощекин непосредственно поручил дело Ермакову.
В 1921 году П. М. Быков подтвердил версию Юровского: Организация расстрела и уничтожения трупов расстрелянных поручена была одному надежному революционеру [...] — Петру Захаровичу Ермакову. Но в 1926 году он писал: Расстрел и уничтожение трупов предложено было произвести комендатуре охраны [т. е. Юровскому] с помощью нескольких падежных рабочих-коммунистов. Таким образом, следует по этой второй версии, что "уничтожение трупов" было поручено именно Юровскому и что он сам к этому делу привлек Ермакова.
21 июня 1919 года следователь Н. А. Соколов опросил крестьянина села Коптяки М.А. Волокитина. В первых числах июля, за несколько дней до убийства, Волокитин встретил на Коптяковской дороге трех всадников: Третий был Юровский, которого я хорошо знал, В руках у Юровского я видел простой плотничный топор. Встреча эта произошла в 4 дня. [...] Юровский еще перекинулся со мной несколькими словами, спросил меня, много ли ягод. Волокитин через день-два опять встретил Юровского на Коптяковской дороге. В 5-6 часов вечера комендант ехал с несколькими спутниками на автомобиле, направляясь к Коптякам.
Горный техник И. А. Фесенко, опрошенный 30 апреля 1919 года агентом уголовного розыска С. И. Алексеевым, около 11 июля встретил Юровского, Ермакова и неизвестного ему человека с двумя спутниками верхом вблизи урочища Четырех Братьев (то есть недалеко от места "п
Тема: Следственный комитет возобновил расследование убийства Романовых (Прочитано 173110 раз)