— На самом деле версий больше, и в большинстве своем они не такие уж фантастические.
— В те годы в Ивдельском районе проводились военные испытания, испытывались ракеты. Об этом хорошо знали все местные жители. Их часто называли огненными змеями. Я сам, когда жил еще в Маслово, видел за каждую зиму по 5-6 пусков. Летом, кстати, их не было. Только зимой проводились. Шли они из Серовского района на север, примерно вдоль железной дороги Серов — Ивдель. Один раз, кстати, я видел, что летели одновременно две ракеты. О чем это говорит? О том, что это не были испытания только баллистических ракет. Проводить испытания одновременно двух баллистических не могут по инструкции. Да, все было засекречено, но даже последние двоечники у нас знали, что на севере испытывают оружие, в том числе атомное. Нам настоятельно рекомендовалось под дождем не ходить, под снегом не ходить. А почему? Потому что осадки шли радиоактивные.
— Вы хотите сказать, что весь север Свердловской области заражен?
— Сейчас уже меньше. Слушайте дальше. Когда я окончил медицинское училище, меня отправили по распределению в Вижай. Но до Вижая я не доехал, работал в поселке Первом Северном. Меня там поселили с геофизиками, по крайней мере так их мне вначале представили. Якобы карты какие-то составляют и все такое прочее. В будние дни эти люди пропадали в тайге, а на выходных отдыхали в поселке. В один прекрасный день, это был понедельник и у меня образовался выходной, один из них, самый молодой, остался на базе. Ему лет 25, наверное, было. Предложил выпить, я не отказался, сели. Спросил его, почему он не поехал со всеми. И тогда он начал рассказывать. Не поеду, говорит, больше совсем, как вы тут живете, мол? Говорит, тут жить нельзя, кругом радиация. Оказалось, никакие они не геофизики. Ходят по тайге и собирают всякое барахло, оставшееся от пусков. Я, говорит, жить хочу. На следующий день он планировал ехать в их контору, получить расчет и уехать из поселка. Только когда на следующий день я пришел домой после работы, то не смог уже попасть в квартиру. Оказалось, был выстрел. Он закрылся в комнате и застрелился. Это вместо того, чтобы домой ехать. Приехали два дяди, забрали тело. Меня на допрос. Я прикинулся, как мы тогда говорили, «ветошью».
— Как это связано с перевалом Дятлова?
— Проблема в том, что народ абсолютно не представляет, что такое взрыв. Считают, что это, условно говоря, осколки, куча дырок и все такое прочее. Конкретно, что такое взрывная волна, гидродинамический удар, не знает абсолютно никто. Даже я, проработавший медиком семь лет и служивший в ракетных частях от Кавказа до Урала, до какого-то момента изучал это только факультативно. Я хочу сказать, что четверо раненых из группы Дятлова (Рустем Слободин, Людмила Дубинина, Алексей Золотарев, Николай Тибо-Бриньоль — Znak.com) — это никакой не медведь и не инопланетяне, это удар взрывной волны.
— Минус ракетной версии в том, что Минобороны уверяет: пусков в тот день не производилось.
— Читаем внимательно, что они написали: не производилось учебных пусков баллистических ракет. Вопрос: а какие-то другие производились? Этот вопрос никто не задал. Речь могла идти о тактических ракетах с дальностью полета 300-400 км.
— В пользу ракетной версии говорит странный красновато-оранжевый оттенок кожи, который был замечен на телах погибших туристов. Якобы, это следы воздействия ракетного топлива.
— Когда открывали бак с этим топливом, оттуда мгновенно появлялся дым или пар оранжевого цвета. Прямо фонтаном били пары, от оранжевого до коричневого цвета в зависимости от освещения. Они довольно тяжелые. С одной стороны, они медленно осаждаются, с другой — медленно сдуваются ветром. В общем, получилось так, что группа после подрыва ракеты попала еще под облако паров этого горючего.
— Куда делась в таком случае сама ракета или ее обломки?
— Ошибка полагать, что ракета при самоподрыве разваливается на части. Сам корпус ракеты ушел чуть дальше. По инструкции его при первой же возможности, но не позже чем через три дня, забирали вертолетчики. Они, как правило, летели следом. Крупные запчасти собирали при самой ближайшей возможности, а мелкие собирали еще до 70-х годов.