Наша палатка стояла очень удобно, я мог просматривать весь лагерь. Однако, чтобы не вызывать подозрений, двери надо было держать закрытыми. На чаепитии присутствовал Ленька. Он, как бы между прочим, начал выспрашивать меня, что я собираюсь сегодня делать. Я не мог не почувствовать, что мое присутствие будет им в тягость. Поэтому, так же между прочим, я сказал что не выспался и сейчас снова залягу. Его лицо повеселело: «-Конечно, давай Виктор, отдыхай…» Он проводил меня до самой палатки, пока я туда не залез и не закрыл за собой дверь (влез и Роман). Ленька ушел. Мы ждали некоторое время, пока не пригонят оленей. Наконец их пригнали. Через щель у входа мы видели, что на другом конце лагеря, воздвигается нечто вроде алтаря. Туда были притащены нарты, тут же появились чемоданы с богами. Богов было видно очень плохо. О том, что это именно они, можно было только догадываться. Люди там собравшиеся, то и дело поворачивали лица в нашу сторону пристально всматриваясь. Наблюдать через дверь было не удобно, тем более, что в нескольких метрах от нас, в палатке Володи Анямова, находилась Марфа. Пришлось дверь закрыть. Лезвием я вырезал на пологе дверей небольшой глазок, отогнул его, закурил и начал наблюдать с большим удобством. Хотя до молящихся было не менее ста метров, все было видно как на ладони. Там присутствовали: Николай Васильевич (видимо всем руководящий), Тимка Пеликов, Володя, Васька, Колька, женщины и пацаны.
Наконец, я заметил, что у них все готово. Роман сказал, что бы я смотрел внимательней, обряд занимает не более десять-пятнадцать минут. Я разглядывал сооружение воздвигнутое молящимися. На нартах были расставлены и разложены боги, вынутые из сундуков и чемоданов. Один из них был прикреплен к стволу молодой березки с ветками, поставленной за нартами. Тут же к нартам было приделано наподобие полки, на которой были поставлены различные яства - вареное мясо, водка и т.д. Когда все это было готово, привели двух оленей, белого и пестрого (бело-серого). Молящиеся выстроились в следующем порядке: впереди с оленями Николай с Владимиром, за ними в ряд все остальные мужчины и пьяный Николай Пеликов, которого держали под руки Тимка и Коля. Раза два он у них падал, они его поднимали и снова ставили. За ними сзади женщины, жены Тимки (с грудным ребенком) и Ивана, пацаны.
Вот они помолились. Я видел, как они кивали головами, замирали, потом повернулись через правое плечо. Это помолились в первый раз. Принесли топор. Николай Васильевич передал повод своего оленя Тимке, а ему подали топор. Были убиты оба оленя, и они долго возились с ними. Роман сказал, что стараются, чтобы олень упал только на правый бок ( если упадет на левый, его перевернут). Затем каждому оленю был, воткнут узкий нож, «щохр» и место раны крестообразно разрезано. Молящиеся, снова выстроились в прежнем порядке. Все повторилось, кивки, поклоны, замирания и поворот через правое плечо. Молящиеся подошли к богам и «трогали» их. Роман сказал, что богов окропляют водкой (обрызгивают обмакнутым в чарке с водкой глухариным пером). Потом начался пир. К нашей палатке подошел Ленька и сказал « - Пошли бухать». К моему приходу все боги были спрятаны, олени мертвые валялись возле нарт, а « богова пища » служила нам прекрасной закуской. Мне налили чарку, я сказал «Торум ет!» (С богом!) Каждый выпивая, говорил тоже.
Иван Куриков во время молебна валялся в стороне. Он уже с утра нализался. Он выдает себя за православного и тоже просил у меня выслать медные кресты.
После богу должны ставить в жертву кровь и сырое мясо, но я это не заметил здесь. Может быть, и ставили. Туши стали разделывать при мне. Манси все перепились, все вымазались в свежей крови – поев строганины. Дикостью веет от этой картины.
…Иван здесь командует как старший, он очень груб, даже нагл и навязчив. Тут же, дробятся кости и выделяется свежий костный мозг. Едят печень. Сердце, легкие. ... Иван, опьянев, обращался ко мне в грубых выражениях. Он говорил: «Ешь, пей, но ничего не фотографируй. Ты моего бога не ищи. Тебе не надо ничего знать про это. Это не твое дело. Ничего тебе про это не скажем». Он долго еще бормотал в этом духе, угрожал мне, хулил Заплатина, которого встречал здесь когда-то.
Этот мир становится мне более и более враждебен с каждым часом, это в первую очередь касается людей".
ИЗ КНИГИ В.А. МАЛЬЦЕВА «ДНЕВНИКИ ЭКСПЕДИЦИЙ»:
ПОХОД 1978 ГОДА
Голосование
Тема: Манси. Версия ритуального убийства тургруппы Дятлова в 1959 г. (Прочитано 1338674 раз)