Обычный человек не знает, что такое интуиция. Совсем. Хотя и все пользуются этим словом. но тот, кто испытал ее, тот понимает, на что это похоже. И сразу увидит, понимает ли это другой человек. Вот смотрите, как это проявляется еще.
Первые признаки того, что в наши карточные репетиции хора вовлечены какие-то необычные факторы, проявились примерно через два года, когда мы вшестером собрались за партией в семикарточный стад. Сдача прошла как обычно. У меня в руке скрывались тройка и четверка треф, а в числе моих карт, оставшихся открытыми для противников, были пятерка и семерка треф. Торговля шла довольно напряженно: повсюду на столе виднелись пары, в том числе и пара тузов среди открытых карт Роя. Хотя статистическая вероятность была не на моей стороне, я не спасовал, и внес свою ставку, надеясь прикупить "малый стрит" или "масть".
Наконец каждый из нас получил седьмую карту, лежащую рубашкой вверх. Я не стал смотреть на свой прикуп, так как почему-то без сомнения понял, что передо мной шестерка треф. Ощущение было очень странным, я просто "знал" это.
— Рой, — сказал я, указывая на лежащую карту, к которой даже не прикоснулся. — Это шестерка треф, а у меня "флеш-рояль". Он бьет твою четверку тузов.
Рой посмотрел на карту и вновь взглянул на меня с озорной усмешкой. Он уже успел посмотреть свои карты и знал, что у него четверка тузов: — Я ставлю пять. Не верю, что это шестерка треф.
Я потянулся к стопке фишек и сказал: — Это шестерка треф, Рой.
Он улыбнулся и вскрыл: — Что ж, давай посмотрим Я перевернул карту. Это была шестерка треф. Рой опять усмехнулся: — Тебе не побить моих тузов. — Он вскрыл свою руку и показал четверку тузов, которая била карты всех остальных участников игры. — Ставлю еще пять: у тебя в руке нет тройки и четверки треф.
Я рассмеялся: — Рой, мне не нужны твои деньги.
— Моих тузов побьет только "флеш-рояль". — С этими словами он придвинул к кону еще одну сгонку фишек. — Я не думаю, что у тебя "флеш". Тебе каким-то чудом удалось угадать эту шестерку треф, но лучше остановись, пока ты еще не в проигрыше.
— Мне не нужна твоя пятерка, Рой, — сказал я, выложил на стол тройку и четверку и показал всем трефовый "флеш". Рой посмотрел на выложенные карты и буркнул: — Поразительно!
Мы перешли к новому кругу, теперь карты сдавал Рой, а мое ощущение "знания" сохранялось, оно было очень острым. Теперь я не смотрел даже в те карты, которые оставались в моей руке, и не были видны остальным. Среди четырех карт, лежавших на столе открытыми, были червовые пятерка и семерка. Я уже знал. Могу сказать только это: я просто знал.
— Рой, — сказал я. — Видишь червовые пятерку и семерку?
Рой кивнул. На этот раз тузов у него не было.
— Так вот, — продолжил я. — Последней картой, которую ты мне сдашь, будет червовая шестерка, и у меня получится "флеш-рояль" в червах. Кстати, ты обратил внимание на то, что я еще не видел карт в своей руке?
Рой снова кивнул. Он был наблюдательным и к тому же сам сдавал карты. Остальные игроки пристально смотрели на нас и не сомневались в том, что я проиграю. Рой был прекрасным игроком.
Последняя карта легла передо мной рубашкой вверх. Прежде чем я поднял ее, Рой заявил: — Вот пятерка. Я не верю, что это шестерка черв. Впрочем, к чему мелочиться?
Ставлю десятку. — И он положил на кон еще одну стопку фишек.
— Мне не нужны твои деньги, Рой, — улыбаясь, сказал я.
— Ты их у меня не отбираешь, а я их тебе еще не подарил, — возразил он. — Прикупай.
Я взял карту.
— Теперь переверни, — потребовал он. Я перевернул: червовая шестерка. Рой уставился на меня с нескрываемым изумлением. Он сам сдавал карты. С его точки зрения, любое мошенничество было попросту исключено.
— Более того, — сказал я. — Эти две карты, которых я еще не смотрел, — тройка и четверка черв.
Рой перевел взгляд на меня: — Мне не нужны твои деньги. Рой, — самым обыденным тоном повторил я и перевернул обе закрытые карты. Тройка и четверка черв.
Рой пялился на лежащий перед ним "флеш-рояль" — такой же, как и на прошлом круге, но в другой масти: — Временами мне кажется, что ты — самый везучий парень из всех, кого я знаю.
Остальные единодушно согласились.
Об этих случаях "везенья" говорили несколько месяцев. Вероятность того, что в карточной игре на шесть участников один и тот же игрок два раза подряд соберет "флеш-рояль" на одинаковых, за исключением масти, картах, составляет примерно один к шести миллионам. Как это могло случиться? Не знаю. Откуда мне было известно, какие карты я получил? Я просто знал это. Подозреваю, что на таких сдачах многие азартные игроки зарабатывали огромные деньги, — а многие, напротив, теряли целые состояния, когда ощущение "знания" их подводило.
Знание может быть и таким. То есть, не как ответ на вопрос, а как продолжительное чувство. Монро так же как и я практиковал внетелесный опыт.