Исдалсквиннен и Святая ХильдегардаВ 1970 году в Норвегии иностранец при вселении в гостиницу должен был заполнить регистрационную карту стандартной формы, которая в последующем отсылалась миграционным властям. Криминальная полиция смогла обнаружить, что Исдалсквиннен оставила после себя множество таких документов, подписанных по меньшей мере 7 именами: Женевьев Лансье, Клаудия Тилт, Клаудия Нильсен, Алексия Зарна-Мерхез, Вера Ярле, Финелла Лорк, Элизабет Линхоуфер.
На сайте Норвежской вещательной корпорации (НРК) представлены две анкеты: первая была заполнена 25 марта 1970 года в бергенском отеле "Скандия" от руки "Клаудии Тилт", вторая - в гостинице "Нептун" в том же городе 30 октября на имя "Алексии Зарны-Мерхез".
По большей части сведения, указанных Исдалсквиннен, оказались вымышленными. Но даже придуманные ей детали кое-что говорят об её личности.
Рассмотрим регистрационные формы более пристально.
На мартовском бланке мы видим ошибки и помарки, на октябрьском их уже нет. За время, отделяющее обе анкеты, неизвестная явно научилась заполнять их аккуратно и быстро, о чем и вспоминал один из свидетелей - администратор гостиницы.
Цифры в верхнем правом углу, вероятно, номер в отеле (502 у Тилт, 701 у Зарны-Мерхез).
В обоих случаях Исдалсквиннен писала на немецком (ср. фр. Bruxelles, англ. Brussels и нем. Brüssel).
На бланке приведены надписи на трёх языках, помимо норвежского, - это английский, французский и немецкий. Очевидно, что форму следовало заполнить на одном из этих трёх наиболее распространённых в мире европейских языков (иначе норвежскому правительству пришлось бы содержать множество переводчиков со всяких экзотических наречий). Таким образом, выбор Исдалсквиннен свидетельствует не о том, что этот язык был её родным (хотя это и возможно), а либо о том, что из этой большой тройки немецким она владела лучше других, либо о том, что он был ей более предпочтителен по культурным или идеологическим причинам (скажем, бельгийскому подданному - фламандцу, говорящему на голландском (фламандском), было бы обидно писать на французском, так как это язык валлонов, а две основные этнокультурные группы Бельгии, фламандцы и валлоны, недолюбливают друг друга ).
Обращает на себя внимание, что в первой анкете она допустила очевидную ошибку в немецком слове, написав "бельгийский" как "belgish" (подобно английскому) вместо "belgisch".
В обоих случаях она, похоже, исказила данные о дне прибытия в Норвегию (Скандинавию). В первой форме стоит 22 марта, причем вторая цифра выписана поверх ранее поставленной (изначально, возможно, на её мест была 3). Но в её "коде" указано, что она прибыла в Осло ещё 20 марта. Во второй карте она утверждала, что появилась в стране 30 октября, но, согласно её же заметкам, 29 октября она оказалась в Ставангере.
В первой анкете неизвестная назвала местом рождения Брюссель, в другой - Любляну. Конечно, вряд ли она имела хоть какое-то отношение к Балканам. Но удивительно, что она вообще знала название второстепенного города в Восточной Европе. В наши дни Словения - независимое государство и Любляна в силу своего столичного статуса попала на политическую карту Европы, но в то время она была лишь центром одной из республик, входящих в Югославию. Может быть, покойная просто часто просматривала туристические атласы.
В обоих случаях Исдалсквиннен указала в качестве адреса Брюссель, причём названия улиц она привела на французском: в её время Брюссель был преимущественно
франкоязычным городом.
Клаудия Тилт жила на улице де ла Мадлен, 3 ("Rue de la Madeleine, 3"). Алексия Зарна-Мерхез обитала на улице Святой Хильдегарда ("R. Ste. Hildegaarde"); перед названием улицы стоят две черточки, первая из которых увенчана закорючкой: может быть, так она написала число 11. В Бельгии, Нидерландах, Германии, Великобритании адрес пишут (во всяком случае, в настоящее время) в формате "сначала улица, затем номер дома", во Франции - наоборот.
Святая Хильдегарда - средневековая немецкая монахиня-богослов. Её имя (нем. Hildegard, лат. Hildegarda, фр. Hildegarde) довольно часто пишут с двойным "а" в немецком варианте, очень редко - в текстах на французском языке. Для французского языка, в отличие от голландского или немецкого, двойное "a" вообще не характерно. Исдалсквиннен явно написала название с ошибкой. И я совершенно уверен в этом, так как знаю, где именно находится улица Святой Хильдегарды, и это не Брюссель.
На самом деле, насколько я знаю, улицы с таким названием нет ни в одном городе мира. Ни в одном реальном городе.
Её можно найти лишь в вымышленном городе Комбре, воспетом в знаменитом цикле романов Марселя Пруста "В поисках утраченного времени".
В то же время улица де ла Мадлен (rue de la Madeleine) действительно существует в Брюсселе. Но даже те, кто не читал Пруста, знают, что его роман сделал знаменитым печенье с названием "мадлен" ("мадленки" в переводе Баевской).
Марсель Пруст - один из тех авторов, о которых все знают, но мало кто их читает. Исдалсквиннен, похоже, относилась к этому меньшинству.
Комбре издали, за десять лье, возникал в окне поезда, когда мы подъезжали к нему на последней неделе перед Пасхой, и поначалу весь целиком сводился к церкви, которая его представляла, вещала о нем и от его имени далям, а когда подъедешь поближе, делалось видно, как к подолу ее уходящей ввысь темной накидки, в чистом поле, сгрудившись на ветру, как овцы вокруг пастушки, жмутся ворсистые серые спины домов, тут и там окруженные остатками идеально круглой средневековой крепости, точь-в-точь городок со старинной картинки. Сам Комбре выглядел не слишком жизнерадостно, потому что его улицы, застроенные домами из темно-серого местного камня,— причем к каждому дому вели каменные ступени, и каждый был увенчан островерхой крышей, бросавшей густую тень на пространство перед фасадом, — эти улицы были темноваты, и, едва день начинал клониться к вечеру, в "залах" приходилось поднимать шторы; и те из них, что носили строгие имена святых (связанных подчас с историей первых сеньоров Комбре), — улица св. Илария, улица св. Иакова, где стоял дом моей тетки, улица св. Хильдегарды, вдоль которой тянулась решетка сада, и улица Святого Духа, на которую выходила садовая калитка... (Марсель Пруст, "В сторону Сванна". Перевод Е. В. Баевской)
Combray de loin, à dix lieues à la ronde, vu du chemin de fer quand nous y arrivions la dernière semaine avant Pâques, ce n’était qu’une église résumant la ville, la représentant, parlant d’elle et pour elle aux lointains, et, quand on approchait, tenant serrés autour de sa haute mante sombre, en plein champ, contre le vent, comme une pastoure ses brebis, les dos laineux et gris des maisons rassemblées qu’un reste de remparts du moyen âge cernait çà et là d’un trait aussi parfaitement circulaire qu’une petite ville dans un tableau de primitif. A l’habiter, Combray était un peu triste, comme ses rues dont les maisons construites en pierres noirâtres du pays, précédées de degrés extérieurs, coiffées de pignons qui rabattaient l’ombre devant elles, étaient assez obscures pour qu’il fallût dès que le jour commençait à tomber relever les rideaux dans les «salles«; des rues aux graves noms de saints (desquels plusieurs seigneurs de Combray): rue Saint-Hilaire, rue Saint-Jacques où était la maison de ma tante, rue Sainte-Hildegarde, où donnait la grille, et rue du Saint-Esprit sur laquelle s’ouvrait la petite porte latérale de son jardin... (Marcel Proust, "Du côté de chez Swann")
Тема: Исдалсквиннен (Женщина из долины Исдален): Норвегия, 1970 г. (Прочитано 336883 раз)