А я согласна с уважаемым Вольфом, что "написал-не написал" никак не характеризует группу. Был свой предел. Кто-то пишет - кто-то нет. Карандаш сломался.
Авто Ортюков...
Ортюков - человек прошедший войну, имеющий ранения и награжденный орденами. Он прекрасно знает, что такое смерть и что она не красива. Скажем так. Так же он знает, что такое боль и видел как на нее реагируют. И сам как-то реагировал. Отношение к смерти такого человека будет отличаться от отношения к смерти молодых поисковиков, такого же Владимира Михайловича Аскинадзи.
Ортюков руководит поиски уже Аскольд недель как минимум непосредственно на перевале. При этом он вообще один из первых, кто вовлечен в поиски. И это тоже формирует определенное отношение к трагедии. Она становится рутиной, частью жизни. Вот ту реакцию, которую я бы ждала от Ортюкова была бы "ну все, нашли. Слава богу. Теперь домой, к жене, помыться, съесть любимый кекс и тд". Потому что доминанта у него должна была быть сформирована именно на "найти". Он вообще не следователь, даже не турист. Его мировозрение отличается от всех остальных.
И именно он за 2 суток дает два эмоциональных срыва. 1) с блокнотом и 2) с пистолетом и летчиками. За второе мог бы и получить, на самом деле, поведи себя летчики по другому.
Это может быть связано с интерпретацией его слов посредниками. Мы знаем об этом из третьих рук. И конкретно - со слов Аскинадзи. Но ситуация с летчиками подтверждается радиограммами. И у меня нет еще и личных мотивов не доверять словам ВМА. Поэтому Остается вопрос - почему Ортюков-то срывается в тот момент, когда он сделал уже работу?
Он слишком опытен. Он не кисейная барышня. Судя по всему за ним стоит и Тоцкий полигон, если вдруг захотим поговорить о его моральных качествах. Для формирования другой доминанты в его мозгу, не "нашли и хорошо", а "что произошло" должны были влиять определенные факторы. Должны были происходить какие-то вещи во время поисков, что все время заставляло его думать и о том, "что здесь, чёрт возьми, происходит". Он для себя ищет ведь ответы, не для прокурора.
И Масленников искал.
И оба, и Масленников и Ортюков, больше никогда на эту тему не говорили. Нет таких воспоминаний. Хотя о Масленникова написано уж очень дофига. В контексте с трагедией в том числе.