Из книги, вышедшей в Озерске , где находится комбинат "Маяк".
"... любое недовольство усиливает тягу к конспирологии. Есть и те, видимо, кто считает, что взрыв 1957 года на комбинате – дело рук вражеских спецслужб. Но нет таких официальных данных. Это типа наш отечественный недогляд. За полтора года до выхода группы Дятлова на маршрут 29 сентября 1957 года на комбинате «Маяк» в ста двадцати километрах к югу от Свердловска произошёл взрыв ёмкости с высокоактивными отходами.
6 октября 1957 года в центральной газете появилась следующая заметка: «В прошлое воскресенье вечером... многие челябинцы наблюдали особое свечение звёздного неба. Это довольно редкое в наших широтах свечение имело все признаки полярного сияния. Интенсивное красное, временами переходящее в слабо-розовое и светло-голубое свечение вначале охватывало значительную часть юго-западной и северо-восточной поверхности небосклона. Около 11 часов его можно было наблюдать в северо-западном направлении... На фоне неба появлялись сравнительно большие окрашенные области и временами спокойные полосы, имевшие на последней стадии сияния меридиональное направление. Изучение природы полярных сияний, начатое ещё Ломоносовым, продолжается и в наши дни. В современной науке нашла подтверждение основная мысль Ломоносова, что полярное сияние возникает в верхних слоях атмосферы в результате электрических разрядов». Публикация заканчивалась так: «Полярные сияния... можно будет наблюдать и в дальнейшем на широтах Южного Урала».
Власти пытались сохранять спокойствие граждан. И в условиях лишённого частной собственности на средства массовой информации СССР им это удалось. Естественно, это было никакое не северное сияние, а выброс. Взрывом, оцениваемым в десятки тонн в тротиловом эквиваленте, ёмкость была разрушена, бетонное перекрытие толщиной 1 метр весом 160 тонн отброшено в сторону, в атмосферу было выброшено около 20 млн. кюри радиоактивных веществ. Для сравнения: во время чернобыльской аварии в атмосферу было выброшено около 350 млн. кюри.
При взрыве на ПО «Маяк» часть радиоактивных веществ была поднята взрывом на высоту до одного километра, которые образовали облако, состоящее из жидких и твёрдых аэрозолей. В течение 10-12 часов радиоактивные вещества выпали на протяжении до 150 километров в северо-восточном направлении от места взрыва (по направлению ветра). По словам очевидцев, пыль мерцала оранжево-красным светом и оседала на зданиях и деревьях. В тот день был юго-западный ветер, поэтому ближайшие города и крупные населённые пункты радиоактивное облако обошло стороной. Не задеты оказались жилые кварталы города Озерска. Город и комбинат строились с учётом того, что тут в основном дуют западные ветра. Надо отдать должное проектантам, прежде всего И.В. Курчатову, который лично выбрал и место строительство комбината и место строительства рабочего посёлка, который вырос до города. Удачно выбранное место вполне соотносилось с розой ветров. Восточно-уральский радиоактивный след протянулся в основном по малонаселённой части Урала. Но активно растянулся на сотню километров.
Аварию называли по-разному. В основном можно встретить такое понятие как «кыштымская авария». Это она. Хотя соседний город Кыштым и даже город Касли авария не коснулась, т.к. радиоактивное облако предусмотрительно прошло в другую сторону. Основное загрязнение пришлось на почти необжитые районы в нескольких километрах от комбината «Маяк» на северо-восток. На территории производились замеры, спасательные мероприятия. Однако, если бы в тот день дул привычный северо-восточный ветер, то след бы протянулся в сторону юго-востока, где населённых пунктов практически вовсе не было, и ущерб от аварии был бы еще меньше. Очевидцы вспоминают, что после взрыва на землю опускались кубы пепла. Белый пепел лежал на всё как снег. Белый. Но если на него наступить, он вмиг становился чёрным. Старшина воинской части В. Капицин так вспоминал итоги того дня: «Полковник Кузнецов говорит мне: «Значит, слушай внимательно. Справку я тебе точно не дам, а работа мягкая найдётся». Работа мягкая нашлась совершенно не трудная. Впоследствии Василий Капицин работал заместителем начальника отдела снабжения местной колонии-учреждении ЯВ 48/24. Миновала его горькая участь других ликвидаторов-военнослужащих, что проводили первые мероприятия по ликвидации последствий аварии, в результате которой оказалось заражённой некоторая часть Урала.
Стоит ли говорить о том, что после аварии 1957 года каждый квадрат земли под ВУРС содержал полную информацию о составе всех радиоактивных частиц, что вылетели с комбината. Каждое дерево, каждый пень и валежник. Бери и вези в лабораторию. Не нужно гоняться за жителями города и добывать с многочисленными трудностями элементы одежды работников «Маяка». Тем более, что спокойно подобрать в лесу любые образцы могли вполне легально вовсе не агенты североатлантического блока НАТО, тем более не спецназ, а даже вполне обычные граждане и даже иностранцы. Это на территорию ЗАТО и частично в Свердловск им въезд был закрыт, но территория ВУРС никогда не огораживалась и физически полностью не охранялась. А если и охранялась, то не так тщательно, как территория ЗАТО и территория атомных комбинатов. А согласно данным из открытых источников только в 1959 году СССР посетили 34 тысячи иностранцев. А в 1958 году сотрудники аппаратов военных атташе капиталистических стран совершили 365 поездок в различные регионы СССР. Им ничто не мешало добыть образцы. Хотя в этом и шпионской нужды не было. Разведки мира после обнародования данных об испытании в СССР плутониевой атомной бомбы в 1949 году вполне могли себе представлять, что за производство находится в СССР. А после аварии 1957 года, которую для спецслужб запада скрыть было невозможно, стало известно, какое именно производство находится под Екатеринбургом в районе Кыштыма. Обыватель мог не знать, и знать не обязан. А вот спецслужбы, в арсенале которых имеются спецагенты с прыгающими с высоты 10 км. десантниками (если такие вовсе хоть раз приземлялись на территорию СССР в 1959 году) должны были знать. А для большинства атомная тема никогда не была особо публичной, тем более, если информация связана с аварией. Кто виноват, что некоторые исследователи трагедии группы Дятлова никогда не слышали о ВУРС, который протянулся в ста километрах от Свердловска на юго-восток? И кто упрекнёт СССР в том, что он не раструбил тогда об этой аварии? Да даже в наши дни информационной революции тему аварии в Хэнфордском ядерном центре (Hanford Nuclear Site) в США в 2017 году постарались очень и очень замолчать.
И снова мистика. Внимательный читатель обратит внимание на даты. 28 сентября 1942 года подписанием Распоряжения по Академии наук даётся старт производству атомной бомбы, и 29 сентября ровно через 15 лет случается авария на таком атомном производстве. Если это не диверсия, то уж не следствие ли это того, что 15-летие отрасли слишком бурно отмечалось накануне аварии 28 сентября? До сих пор ни один документ по поводу той аварии 57-года, проливающий свет на причину выпаривания десятков тонн смеси сухих нитратно-ацетатных солей не обнародован, хотя комиссия Минсредмаша до конца 1957 года расследовала причины аварии. Авария произошла из-за выхода из строя системы охлаждения. Директора комбината «Маяк» М. Демьяновича сняли с работы. Его освободили от обязанностей директора «за послабление производственной дисциплины». И тут же перевели на такой же химкомбинат в Сибирь главным инженером. Принцип «Своих не бросаем» работал уже тогда. Странное дело, удивительно как всё-таки при таком порядке вещей в СССР всё работало так, что нынче мы при наших порядках, считаем, что СССР был чуть ли не образчик ответственного отношения к своему делу. Не взрывался так часто газ в квартирах, массово не горели универмаги, не разваливались новостройки, не так часто падали самолёты и ракеты. Парадокс.
Но позитив и сейчас есть. За 50 лет количество нуклидной "грязи" в земле уменьшилось в два раза, а в растениях - в 8 раз. Однако полностью безопасными загрязнённые территории станут не раньше, чем через сто лет. Всё меняется. И мир стремительно меняется. И страна..."
Ивлев С.Н. "Поход группы Дятлова. По следам Атомного проекта"