О прыжках "с ветерком"Прыжки с парашютом всегда были не только интересным времяпрепровождением отчаянных людей или элементом профессиональной подготовки определенной категории военнослужащих (и ещё лётчиков), но и бесценным инструментом для создания не рутинной эмоционально-психологической нагрузки в целях выявления на её фоне особенностей структуры исследуемой личности, а также поведенческих реакций человека.
Парашютно-десантная подготовка, в частности, являлась обязательным элементом программы обучения разведчиков в Краснознамённом институте (КИ) им.Ю.А.Андропова (бывшая 101-я разведшкола, а ныне – Академия внешней разведки СВР РФ), но вовсе не потому, что будущим сотрудникам предстояло поголовно десантироваться в тылу супостата с автоматами наперевес (в ПГУ КГБ СССР, как правило, действовали больше головой, чем другими частями тела).
Первые три недели из двухгодичного (а иногда трехгодичного) курса, проведённые обязательно в полевых условиях (на аэродроме), позволяли оперативным психологам и руководителям учебных отделений делать важнейшие оценочные наблюдения в отношении курсантов и набрасывать штрихи психологического портрета на каждую персоналию, дополняя их затем постоянно уже в ходе иных методов и средств на протяжении всего периода пребывания в КИ.
Первые три прыжка, значок с белым в синей эмали парашютом на только в исключительных случаях надеваемый китель, доклад с радостно бьющимся сердцем старшему: "Слушатель … и напрочь забытая, но тут же всплывшая в памяти собственная учебная фамилия … первый прыжок выполнил!" – незабываемые моменты из молодой жизни каждого разведчика Службы.
Вообще, прыгать в километровую пустоту противоестественно для нормального человека.
Всё его естество кричит и противится, подсознание лихорадочно ищет аргументы для "отмаза" от предполагаемого действа, физиология и вегетатика не понимает, какие механизмы включать и, на всякий случай, просто качает адреналин.
Но воля и сознание стыдят: "Соберись, тряпка!" – и тряпка, таки, слетает вниз.
Такая внутренняя кутерьма нередко выбивает решившегося на первый прыжок из привычной ситуативной колеи, и с этим решившимся случаются иногда курьёзы нелепые и даже комичные.
Вот и на нашем ДОСААФовском аэродроме как-то пару лет назад к прыжкам готовилась очередная группа "перворазов" из числа обычных граждан (студенты, "манагеры по работе с кустомерами", предприниматели и т.п.).
Из всей этой суетливой компании сразу габаритно выделялся один парень – Лёха Большой.
Ему, как уже понятно, в силу многопудовой комплекции предстояло выходить "из кабинета" первым, и он, усиленно изображая радость по данному поводу, деловито подгонял подвесную систему, избыточно громко шутил и сам же подхохатывал, постоянно что-то проверял в карманах и на берцах – короче говоря, боялся.
Но вот подготовка окончена, старичок Ан-2 привычно загрузился очередной партией представленных здесь сумасшедших и, недолго поелозив по полю, как беременный таракан пополз в набор.
На высоте 700 метров серия коротких и противных сигналов зуммера подсказала о переходе барометрического рубежа включения приборов на запасных парашютах, разбитная инструкторша Зина сноровисто проверила освобождение шпилек на автоматах раскрытия и двинулась в хвост открывать "калитку".
Ещё тогда, сидевший непосредственно у выхода Большой Лёха как-то подозрительно притих и взглядом своим остановился на некой бесконечно удалённой точке.
Меж тем, Зина уже распахивала дверцу и с нескрываемым наслаждением дарила присутствующим возможность по-настоящему вздрогнуть от осознания собственного безумия в намерении устремиться к этой качающейся на почти километровом удалении подернутой дымкой поверхности Земли.
Злобный зуммер подлянски и неожиданно вскрякнул два раза (команда – "Приготовиться"), и улыбчивая инструкторша пугающе нежно посмотрела на Лёху: "Давай, милый!".
Алексей, разом утратив подвижность в коленных суставах, неуклюже загородил проём и остановился.
Через пару секунд зуммер дал ещё один протяжный сигнал, Зина, как водится, хлопнула выпускаемого по плечу и скомандовала: "Пошёл!".
Сбоку было видно, что Лёша, как бы от неожиданности, чуть присел и слегка напыжился.
И вдруг, со стороны задней части Лёхиного организма раздался громкий звук разрываемого брезента, и наш бедолага, успев испустить внутрь салона на редкость вонючую тучку, вытолкнулся за борт.
Естественный сквознячок, блуждающий по тушке самолёта, удивительным образом не вытянул сии ароматы наружу, а быстро разнёс их по всему "помещению" так, что свою порцию амбре получил конкретно каждый из сидящих пассажиров.
Характерно, что тупо заржать здесь и сразу никому даже и в голову не пришло, зато последующее покидание борта всеми оставшимися "десантниками" осуществилось бодро и без задержки.
Фаза "я пацсталом" наступила уже на Земле, народ, включая Лёху, пребывал в "перворазной" эйфории, шутили беззлобно. Да и что там особенного, если физиология у человека такая!
Мишаня на том борту тоже присутствовал (в самолёте кроме "перворазов" были и спортсмены), а вот имена основных фигурантов я, на всякий случай, слегка изменил (ну, чтоб без обид).
Вот такой пердимонокль!
С разрешения Мишани выкладываю его фото. Снимки сделаны в 2007 г. (это всего второй его прыжок)
К прыжку готов
Мишаня и прыгунавты
Мишаня и стропы
Всем отличных выходных,"Робинзон"
Тема: Островок Робинзона (Прочитано 241252 раз)