Прения. Часть 2.2: доказательства
🔻Выводы🔻
🔹 Итак, получается, что однозначно доказано совпадение профиля обвиняемого со следами в теле трупа, внутри и снаружи внешнего чёрного пакета, на скотче с запястий жертвы.
Заявление о фальсификации экспертиз не выдерживает критики, так как нет ни одного доказательства со стороны защиты, а смелые предположения о неверной процедуре проведения исследования экспертами ещё и задним числом с подлогом - это что-то из другой реальности.
Для полноты и объективности мы побеседовали с несколькими генетиками, один из собеседников видный учёный-генетик.
Собрав несколько мнений уважаемых специалистов, мы можем ответственно заявить, что ни одно из утверждений адвоката не нашло своё подтверждение: ни в части процесса проведения исследования, ни в описании исследовательской части заключения, ни в части продолжительности проведения исследования, ни в части завершения экспертизы, ни в части наличия/отсутствия «реального времени» результатов электрофореза, ни в части оформления приложений. Ни одно, повторим.
Впрочем, и сам адвокат обвиняемого это прекрасно знает, так как в суде был представлен и исследован полноценный, исчерпывающий письменный ответ эксперта, который выделил днк-след преступника, по всем интересующим вопросам стороны защиты.
Дополнительно укажем, что вызвать этого эксперта в суд адвокат обвиняемого решил только в самом конце всех судебных заседаний, уже когда все эти экспертизы были исследованы и изучены в суде. Возможно, адвокат прекрасно понимал, что будет отказ этого ходатайства (как тактический ход), а возможно, не знал, по каким основаниям вызывается эксперт в суд.
Статья 282 УПК РФ даёт исчерпывающие основания для вызова эксперта в суд на допрос: разъяснения или дополнения данного экспертом заключения.
Но этим основанием не стало само заключение эксперта, то есть адвокат в тот момент уже имел полноценное представление и относительно оформления, и относительно даты выделения днк-профиля, и относительно занесения следа в криминалистическую базу.
Адвокат же мотивировал своё ходатайство, во-первых, своими сомнениями относительно выемки вещдоков и транспортировки образцов (то есть адвокат защиты поставил вопрос о допустимости, относимости и достоверности доказательств, а данный вопрос уже рассматривался в суде ранее, и результат рассмотрения представлялся присяжным), а во-вторых, якобы вопросами к эксперту у присяжных, которые когда-то ранее возникали, без уточнения этих вопросов (и в отсутствие самих присяжных в зале суда).
Но ни первая, ни вторая указанные причины не относятся к ходатайству о разъяснении экспертом неясностей или противоречий самого экспертного заключения и его выводов. Стороной защиты даже не озвучены оставшиеся якобы вопросы к экспертизе со стороны присяжных, то есть ходатайство в этой части немотивированное. Самих присяжных в этот момент нет в зале суда, поэтому мы не знаем наверняка, остались ли какие-либо вопросы у присяжных к экспертному заключению после всего объёма представленных письменных пояснений эксперта, а также объяснений следствия о транспортировке. Вот адвокату нечего было уточнять по содержанию заключения. Могло и не быть больше никаких вопросов к заключению и у присяжных.
🔹 Однозначно и категорично сказать, что кровь под холодильником принадлежит жертве, нельзя.
Но такая вероятность есть, ввиду совпадения групп крови, а также пояснений эксперта о причинах деградация следов.
Так как антиген В не был обнаружен в следах, то групповая принадлежность к единственно возможной в данном случае IV группе (группа крови обвиняемого, со слов адвоката) маловероятна.
Протек ли труп в холодильнике, мы не знаем.
Могло быть совсем немного гнилостных выделений внутри холодильника, которые не протекли дальше, поэтому и нет никаких следов на утеплителе и резинках.
Знаем мы со слов обвиняемого, что потек сам холодильник и что он его намывал химией, да так, что ни снаружи, ни внутри нет не единого следа обвиняемого, который регулярно пользовался холодильником.
Мог ли подсудимый посчитать, что выделения из трупа также просочились на ковёр, вместе с жидкостью из самого холодильника? Вполне мог.
Особенно, если учесть его собственные показания от 27 августа, где он сам говорит, что он вынул пакет с трупом из холодильника, поставил его на ковёр, и только тогда увидел, что какие-то следы в холодильнике, а пакет в это время протек на ковёр.
Более того, ковёр лежал под холодильником, и для того, чтобы его обрезать, нужно отодвинуть холодильник, то не исключено, что подтеки со следами могли образоваться от стоящего рядом пакета с трупом, пока обрезался ковёр. Как верно заметил адвокат, там нет пятен крови, которые обязательно бы были, если кто-то бы обрезался или кровь из носа бы пошла.
Вряд ли обвиняемый отодвигал бы холодильник, чтобы проверить, а не попали ли капли крови из носа под холодильник с целью тщательно их замыть. А хозяйка там не мыла. Под холодильником - именно следы деградированной крови, которые нашли-то со спец.оборудованием.
Могло быть и так: приехал домой, увидел лужу у холодильника, решил проверить, что произошло, откуда это и не потек ли пакет с трупом, вытащил пакет и поставил рядом, на ковёр, увидел небольшие следы, капли (которые не было видно под стоящим ещё в холодильнике пакетом), понял, что пакет тоже сочится. Начал намывать холодильник внутри/снаружи, потом передвинул холодильник, отставив пакет с трупом чуть в сторону, чтобы отрезать испачканный ковёр?
🔹 Несмотря на то, что нет категоричного вывода по ковру, хозяйка, да и фотографии во время проживания, говорят о том, что именно от ковра из квартиры был отрезан кусок, который в итоге оказался в коробке с трупом. И отрезан он был в период проживания обвиняемого, не раньше.
Предположение адвоката защиты, что кусок ковра мог быть взят с помойки или из общего холла уже после отрезания его хозяйкой (поздний вечер 17 августа) - абсурдно, особенно если учесть, что по мнению адвоката, и саму коробку хранили аж с 9-15 июня, как ее выбросили якобы из цеха обвиняемого.
Пофантазируем. Хозяйка пришла 17 августа убираться и внезапно, без какой-либо причины (ковёр же целый ещё, обвиняемый его якобы не резал) решила порезать ровную ковровую дорожку на целых 3 части. А дальше, ещё интересней. То есть некто (настоящий убийца, по версии адвоката?) хранил специально коробку с середины июня вплоть до 18 августа, пока не нашёл выброшенный кусок ковра, чтобы потом упаковать его вместе с трупом? Безумная версия.
Напомним, что ковёр лежал внутри мокрой, деформированной, пропитанной гнилостными изменениями, коробки. А труп в состоянии жировоска при этом был найден 19 августа с утра. Все это говорит лишь о том, что и часть ковра из квартиры обвиняемого, и коробка из его цеха, и труп ребёнка были упакованы сильно раньше, чем в августе.
🔹 Безусловно, проведённая трасологическая экспертиза обнаруженного в коробке кабеля была бы ещё одним доказательством, но чего нет, того нет.
На преступника работало время, поэтому многие следы, которые могли бы быть обнаружены ранее, не могли быть найдены или индивидуализированы (деградация днк на слоях скотча, стрейч-пленки, пленки от тапочек, пакетах и пр.; невозможность определить четко отпечатки рук; а квартира была неоднократно убрана за 1,5 месяца).
🔹 Что касается противоречия в признательных показаниях обвиняемого - это видится как результат путанных показаний самого обвиняемого и спецификой его черт характера, также не исключаем, что связано это как с его профессиональным опытом в прошлом, так и с выбранной тактикой адвоката, которая направлена на желание избежать ответственности и наказания.
Но, как говорится, дьявол кроется в деталях. Обратим внимание на детали, которые не имеют иногда большого значения для следствия и доказательной базы, зато заставляют задуматься:
- вечером 29 июня обвиняемый забыл отдать сожительнице корм для ее питомцев, таким образом, корм для котов остался в пансионате. Историю про забежавшую кошку мог рассказать/придумать/видеть только один человек - обвиняемый, и проверить ее невозможно. И хоть какой-то смысл рассказ имеет только для обвиняемого (следствию все равно на «историю знакомства»);
- обвиняемый путается с цветом одежды девочки, но четко помнит, что шлёпанцы были розовые и указывает на это несколько раз;
⁃ он описывает даже короткий диалог с жертвой в прихожей квартиры относительно отца девочки;
⁃ обвиняемый не путает место преступления - ни квартиру, ни конкретный диван (а их в квартире 2). Более того, обвиняемый сам рассказывает подробности и детали по памяти при проверке показаний на месте (между прочим, в квартиру в тот день не попали, стояли в коридоре у двери с 7:40 до 8:16, после лишь уехали в цех): где конкретно встретил ребёнка, расстояние между ними, обстановку в квартире и прочее;
- а на следственном эксперименте и вовсе настаивает на необходимости поехать именно в арендованную им квартиру, чтобы показать детально. Зачем, если выгоднее было обвиняемому пройти следственный эксперимент в кабинете следователей, где они находились?
⁃ он описывает точно, как конкретно были «сложены» личные вещи жертвы: аналогично тому, как они были сняты в день преступления (трусы и бриджи вместе были вывернуты наизнанку);
⁃ дважды в своих первых показаниях обвиняемый говорит о том, что душить руками начал до того, как обмотал руки, нос и рот скотчем, целью этого, вероятно, было именно быстро преодолеть сопротивление и возможные крики ребёнка, напугать. Обвиняемый указывает и на то, что сопротивления во время насильственных действий не было, а также, что ребёнок потерял, по его мнению, сознание.
⁃ Достаточно точно указывает длину кабеля (говорит: метра полтора), который был найден в коробке с трупом (1,32 м был кабель).
⁃ Про отсутствие в арендованной квартире после 30 июня в течение 5-7 дней звучит во всех показаниях и интервью подсудимого;
⁃ Обвиняемый сам подробнейшим образом описывает (и даже поправляет пару раз следователя) на камеру свой маршрут в день выноса коробки из квартиры;
- При проверке показаний на месте именно он без какого-либо вопроса в его адрес говорит «пакеты маленькие, те больше были», а потом на вопрос «в какой момент вы использовали скотч», отвечает развёрнуто «ну пакет, потом заматывал скотчем, потом ещё раз пакет, сверху вниз»;
⁃ На следственном эксперименте было предложено 2 коробки, но обвиняемый просит другую коробку, которая, по его мнению, больше подходит под ту, которая у него была;
- он отвечает как на вопрос следователя, так и на вопрос собственного адвоката, что упаковывал труп на полу конкретной комнаты. Ответы были даны с разницей в месяц;
⁃ На следственном эксперименте впервые (!) показал обмотку несколько раз прозрачной пленкой пакетов с трупом (до помещения в коробку), что соответствует действительности: первые 5 синих пакетов были обмотаны не менее, чем 6 раз, плотной прозрачной пленкой.
⁃ При упаковке в коробку манекена, обвиняемый не кладёт, а небрежно сверху вниз отпускает свёрток (а потом кинет и ковёр), далее с силой начинает впихивать, от чего коробка, естественно, расползается по шву (а был ли у реальной коробки шов по середине?). Разве так - небрежно и с силой - запихивают важное, которое пытаются скрыть с помощью коробки? Или это было сделано специально?
⁃ на реквизит в виде импровизированного ковра, обвиняемый с подачи адвоката (которая вмешивается и даёт сразу наводку, что ширина 1,40м) уточняет, что ковёр, который якобы он засунул в коробку, был шире и длиннее, как ему кажется. А в итоге следователь был прав: кусок ковра был отрезан криво (напоминает по форме прямоугольную трапецию), и имел размеры по ширине/длине именно в качестве ковра: 120х43х120х55 см. А 133 см, про которые вычитал в документах адвокат - это не ширина ковра, которая неизменно будет 120 см (в качестве высоты трапеции), а длина боковой стороны условной трапеции, которая не делает ковёр шире. Геометрия, школьная программа ✅
⁃ при обсуждении характеристик ковра и возможности его сложить, обвиняемый показывает пальцами (!), как бы воспроизводя свои действия в прошлом (очень показательный жест).
🔹 Отдельно отметим часть речи адвоката перед присяжными: «Мы с вами исследовали заключение эксперта N419, в котором в утвердительной форме сказано, что отсутствие таких повреждений [в прямой кишке], говорит только о том, что при жизни в а*** форме половое сношение не совершалось. Эксперты подробно расписали, что в случае такого насилия повреждения были бы неизбежны, однако обвиняемому вменяют в вину половое сношение в а*** форме именно с живым ребёнком».
Противоречие экспертизы показаниям обвиняемого, которое видит адвокат, не совсем противоречие: ситуационная экспертиза говорит прямо, что отсутствие повреждений прямой кишки возможно при сношении с мертвым телом, а сам обвиняемый в своих же показаниях говорит о том, что ребёнок, по его субъективному мнению, потерял сознание (а фактически мог уже умереть после того, как обвиняемый сначала поддушил ребёнка руками, потом скотчем перекрыл доступ воздуха, а в дальнейшем вжав полностью лицо в диван весом своего тела), после чего он решил окончательно удушить ребёнка, решив, что он ещё дышит.
Да и показания обвиняемого не могут быть равносильны и иметь тот же вес, что заключение комиссионной судмедэкспертизы. Обвиняемый не ограничен в праве их менять, и пользуется этим правом, что говорит о личной вовлеченности и заинтересованности обвиняемого. Эксперты же находятся под уголовной ответственностью.
Голосование
Тема: Пропала Настя Муравьёва, 8 лет (Прочитано 1184224 раз)