Улики однозначно указывают на то, что в лесах Подмосковья орудуют черные (афроафриканские) расисты-католики, засланные с Украины.
Все жертвы относятся к европеоидной расе, убийц применяют шипы в форме латинского креста, а ещё
говорят, что они носят чётки, а связь с незалежной и без того очевидна.
Это, может быть, не очень забавная шутка с моей стороны, но это ещё далеко не самое бредовое предположение, которое было высказано по поводу "дорожных маньяков".
Сказать что-либо определённое о них сложно.
Крайне мало надёжной и непротиворечивой информации по теме. К тому же сами они представляют собой редкий тип серийных преступников.
Осмелимся всё же сумммировать известное и неизвестное.
Выживший потерпевший заметил трёх нападавших. Не исключено, что в целом их больше. В одном из предполагаемых несерийных эпизодов фигурируют четверо подозреваемых.
Как правило, такие группы имеют чёткую иерархическую структуру, концентрируясь вокруг лидера. Именно руководитель в наибольшей мере определяет почерк и характер действий группы.
Те заключения, которые следователи и криминальные психологи могут сделать исходя из известных им обстоятельств дела, будут говорить больше о лидере, чем об остальных членах группы вместе взятых.
Даже не вдаваясь в психологию, можно косвенно определить их возраст по их действиям, которые выдают большую практику обращения с оружием и немалый стаж вождения. Старшему лет 30-40, другим не менее 25.
Вероятно, ещё до начала убийств они имели криминальный опыт (грабежи, разбои, автоугоны), но далеко не факт, что они были хоть раз пойманы на этом. Чётки, даже если известие о них правдиво, могут объясняться многими способами.
Скорее всего, стремятся поддерживать физическую форму. Могут увлекаться спортом, охотой, страйкболом и т. п.
"Маска нормальности" им явно к лицу, коль скоро, несмотря на огромные усилия властей, их так и не наши. Понятно, что они пытаются получить информацию о ходе следствия всеми возможными путями и, может быть, даже выступают в роли добровольных помощников властей в деле поимки самих себя.
Одним из наиболее настораживающих аспектов дела является их неплохая осведомлённость о дислокации постов ДПС на дорогах и организации службы на них. Это, возможно, впервые проявилось в неподтверждённом сентябрьском эпизоде 2013 года и стало заметным в трёх нападениях 2014. Если верить Виноградову, "у них есть определенная логика. Дело в том, что каждый пост отвечает за территорию дороги за ним, в сторону от Москвы. Соответственно, на сигнал об убийстве реагируют полицейские, которые находятся за много километров от места преступления. Маньяки же на автомобиле по обочине или лесными дорогами объезжают ближайший пост ДПС и скрываются". В этом случае, кстати говоря, косвенно подтверждается та гипотеза, что они пользуются дорогами, параллельными или примыкающими к тем, по которым двигаются жертвы.
Пойдём от противного: кроме ещё может знать систему постов на дорогах, кроме самих полицейских, действующих и бывших? Те, для кого трасса неразрывно связана с основной деятельностью: это люди таких профессий, как инкассаторы, экспедиторы, дальнобойщики...
Как уже отмечалось, убийцы показали неплохую стрелковую и тактическую подготовку, которая скорее дана им соответствующими институциями, чем приобретена в ходе самообучения.
Но не стоит преувеличивать их крутость: они сделали немало ошибок, оставив после себя следы и выживших, в отличных друг от друга преступлениях применили одно и то же оружие, тем самым позволив властям связать их между собой. Последнее обстоятельство указывает, что за их спинами вряд ли стоит какая-то серьёзная сила: организованная преступность или террористические организации располагают куда большими запасами оружия, чем несколько пистолетов.
Самый очевидный (но очевидное не всегда верно) сценарий выглядит примерно так: бывшие военные или полицейские, работают в охранном бизнесе, занимаясь сопровождением товаров и материальных ценностей по Московской области, выполняют деликатные поручения за особую плату и в свободное время развлекаются на дорогах.
С большой долей уверенности можно говорить, что группе, совершающей столь сложные преступления, почти никак не окупающиеся сами по себе в глазах её рядовых членов, требуется некоторая идеологическая обработка (сатанизм, ницшеанство, социал-дарвинизм, неоязычество, национализм и т. п.) даже в том случае, если идеи не играют главной роли в её мотивации.
Что наиболее для них характерно, так это то, что они не входят в контакты с людьми: стреляют в спину и добивают. Черта, ценная для психологического профиля. Если работает группа, то машину мог бы легко тем или иным способом остановить один из них, а другие оставались бы в засаде. Но они не хотят, чтобы жертвы получили шанс хотя бы увидеть их, не хотят вступать в какой-либо контакт с ними как при жизни, так и после смерти. Будь убийца один, это было бы объяснимо его неуверенностью в себе (например, из-за физических недостатков или социальной неадаптированности), но здесь мы видим целую группу, и этих ребят есть основания быть уверенными в своих силах.
Случайный выбор жертв, стремление к минимизации контакта с жертвами и тем более - властями и родственниками потерпевших, чистый дестроинг (по известным данным, явного оверкилла в основной серии нигде не было, как и следов пыток или вообще чего-либо выходящего за пределы чистой функциональности, кроме разве только "сувениров"), то есть, минимум стиля как в процессе поиска, так и при совершении преступления, - больше похоже на почерк экстремистов, чем на стиль обычного маньяка-гедониста. Похоже, мы имеем дело с одной из всё умножающегося числа банд, не подпадающих под стандартные классификации.
Главная загадка даже не личности преступников, - когда их обнаружат, то все увидят, что это были вполне обычные люди вроде тех, мимо которых мы проходим каждый день.
Мотивы. Почему они убивают именно таким образом, каким они это делают?
Деньги? Убийства на загородных трассах часто совершаются бандами с целью ограбления.
Как ни странно, в этом дел у властей уже есть достаточно материла, чтобы доказать для суда корыстный мотив. Предположительно, 3 эпизода из 6 принесли преступникам 110 тысяч, а также 150-165 тысяч - расправа над грузчиками в 2013 году. 275 тысяч - это много или мало? Людей убивают и за меньшее.
Но является ли этот мотив сколько-нибудь определяющим на самом деле? Жертвы банды случайны, нападавшие забирают у них не столько ценности, сколько вещи, идентифицирующие их. Воровать у погибших могут и мародёры. В единственном случае, когда поведение убийц доподлинно известно со слов выжившего, они даже не заглянули внутрь машины жертв.
Уверенность в том, что они признаны высшими силами для выполнения миссии? Убийцы автомобилистов - организованные, расчётливые и хладнокровные преступники, явно непсихотические личности.
Тренировка (испытание) в некой банде (экстремистской организации)? В подобных структурах (изредка) бывает так, что новичок должен пройти инициацию в виде убийства случайного человека.
Но избранный способ совершения преступления (засада на дороге) слишком сложен, затратен и не даёт предсказуемых результатов для такой простой задачи, как убить хоть какого-то человека. Дорожные маньяки к тому же всегда действуют группой, и притом, скорее всего, группой одного состава.
Политика?
В плане выбора жертв экстремизм может быть двух видов. Он может быть направлен на определённую социальную (расовую, религиозную, этническую) группу. Но автомобилисты - это выборка социума в целом, а не отдельная страта. Террор может быть безадресным. В этом случае преступники преследуют цель создать атмосферу паники и ужаса в обществе, недоверия к правительству и политической напряжённости. Им нужна максимальная публичность, потому их акции должны совершаться максимально демонстративно. Терроризм - это просто эффектный способ проведения пиар-кампании. Жертвы должны быть случайными, но их должно быть много, место и время должны быть выбраны так, чтобы все ещё живущие на этом свете не могли чувствовать себя в безопасности. Акции лучше всего приурочивать к тем или иным знаковым датам и осуществлять средь белого дня. Места должны быть многолюдными или символически значимыми, а главное - определяемыми массовым сознанием как безопасные. Эпизоды должны немедленно следовать один за другим, а лучше всего совпадать по времени, чтобы эффект от них аккумулировался. Смерть и разрушения выступают как предлог для политических заявлений.
Но "убийцы с обочины" работали довольно тихо и незаметно, на манер ночных хищников. Выбор места и времени не удачен с точки зрения воздействия на общественное мнение. Трасса - место повышенного риска, и все это знают. Ночью надо быть дома, и это тоже все знают. Между эпизодами они выдерживают большие ровные паузы. Они не совершили ничего, что привлекало бы к ним внимание: не отправляли послания, не делали никаких символических жестов. Со своей стороны, они сделали всё, чтобы СМИ писали о них как можно меньше.
Религиозные, культовые мотивы? Некоторые думают, что на это указывают крестообразная форма шипов и чётки, которые будто бы видели на двух преступниках.
Но шипы - это просто техническое устройство, вспомогательное средство совершения преступления, и дизайн их менялся преступниками. Сообщение о чётках сомнительно само по себе и без дальнейшей конкретизации допускает множество толкований.
В самих же убийствах отсутствует ритуальность в религиозном смысле: они, если можно так сказать, функциональны.
Остаётся ещё один вариант - им просто нравится это делать. Удовольствие от предвкушения, от самой охоты на человека, от воспоминаний об убийстве.
Но пока слишком мало известно, чтобы быть в чём-либо уверенным.
Возможно, точные мотивы мы так и не узнаем даже тогда, когда преступники будут пойманы.
Тема: Убийцы с обочины (Прочитано 33464 раз)