Говорят, в каракуле тепло.
Тетенька моя говорит - холодно. Правда про каракульчу и она у нее 2 килограмма не весит. Мехом наружу - какое тепло - от подкладки только. Вот норковая на подкладке - и, говорит, тепло. Национальная традиция была - мехом внутрь и "крытая бархатом". Тогда точно тепло. Все эти камлейки и малицы - мехом внутрь же.
Я четыре полушубка износил. Три нагольных моль съела, четвертый покрытый какой то чертовой кожей надоел до смерти и я его уже в текущей жизни где то, даже помню где, бросил. Осталась чаушескина шуба до колен, крытая зеленым почти брезентом, купленная в меховом магазине возле Новокузнецкой за сто двадцать горбачовских рублей- но я ее и не подниму, подико, теперь. Есть еще две дубленки подзатертых: одна на два килограмма, другая на три, идиотского покроя - в душу дует, а верхнюю пуговицу застегнуть - удавиться. И еще одна - практически ненадеванная, как и румынская - сильно лук милитари. Любил я ,грешный, шубы.