Аналоги...
Турсекция Свердловского медаhttps://proza.ru/2014/05/30/1154"... На лыжах по хребту Басеги. Зима 1972 года
Средний Урал. 1972 г. Хребет Басеги. Где? Знает начальник. Говорит, что там изумительные места. Особенно зимой. Не знаю, не знаю. Надо проверить. Опять я сменил белый халат Аринского педиатра на застиранную когда-то зеленую штормовку и лыжи. Саша Реутов не забыл своего человека и позвал прогуляться на Басеги. В группе всего 6. Все или почти все студенты: самый большой Игорь Бегунов, основательный Вова Головин, разухабистый в красноармейском шлеме знакомый по Хибинам Коля Леухненко, начальник Александр Реутов, а также состоявшийся невропатолог Борис Бейн и еще я – врач-педиатр. А теперь все по порядку и как всегда повествование от лица каждого участника экспедиции с его взглядами на ситуацию, переживаниями, впечатлениями, оценками …
28 01 1972. Итак, мы едем в лес. Эта банальная фраза означает, что мы – 6 наглецов, отправляемся в дерзкую операцию, чтобы покорить скалистый и неприступный хребет Басеги на лыжах. Вперед, герои! В пять пополудни собрались в родном подвале – клубе туристов СГМИ. Всего через каких-то 2 часа уложили все, что нужно и не нужно в рюкзаки и отвалили на вокзал. Без особых хлопот удалось приобрести билеты на поезд и в 18.00 московского времени отбыть из Свердловска на станцию «Вижай». В путь! Дорога зовет человека. Она дает ему тяжелый труд и долгожданный трудовой отдых. В поезде спать было неудобно, а все любимые проклятые самолетные кресла. Ужинать пришлось сухим пайком: колбаса, хлеб, пиво. Вышли на станции «Вижай», взяв в долг лежавший в тамбуре круг замерзшего молока. Переночевали, где бог послал. Утро. Специальный поезд в один вагон сейчас повезет нас в край медведей и лапотных мужиков. Где ты, станция «Вильва»?
В. Головин
...
01 02 1972. Сейчас ровно 2 ночи. Я сижу у печки с 1.30 до 3.00. Уже вторую ночь мы ночуем в этой горной хижине сколь гостеприимной, столь же и экзотической. В прошлую ночь была пурга. Она выла и кидалась в западную избяную стенку, яростно атаковала, от чего внутри избы появлялись звуки, будто кто-то могучий, вздохнув, снаружи наваливался на стенку. Сейчас дует просто ветер и, если выйдешь за порог и глянешь вверх, увидишь, несмотря на то, что на небе яркая луна, видны звезды. Звезды такие яркие и такие громадные, каких не бывает в городе, и какие бывают только в горах.
Сегодня мы покоряли Средний Басег. Это самая высокая точка хребта. Когда поднялись на какую-то вершину, окружающая нас снежная круговерть, состоящая из снега, ветра и облаков рассеялась, и мы увидели, что это не та вершина. А та, которая нам нужна, западнее. По хребту прошли выше, огляделись. Оказалось, надо идти еще западнее и выше. Уже с той, самой высокой точки, осмотрелись, полюбовались открывшимися потрясающими по красоте горизонтами: под нами белое безмолвие настоящей русской зимы со снегами, снегами и снегами, а над нами – необъятная ширь синего-синего неба. Однако время. В 3 часа пополудни начали спуск. До избушки 6 км. Дорога, которой нет, идет по насту через заснеженный лес – сказку. Лес похож на громадную толпу великанов, настолько плотным слоем обледеневшего снега он упакован. Лавируешь на лихом спуске среди этих великанов, сторонишься, нагибаешься, отводишь плечи и руки, и все равно кажется, что проснется сейчас от сна этот великан, протянет могучую длань, схватит за руку и скажет басом – профундо: «Давай, браток, сюда, к нам. Нам скучно без тебя в вечности». Вершина, если смотреть на нее снизу, с юга, ослепительно бела. Добрались до избушки к закату. Вечерняя заря окрасила вершину Среднего Басега в яркий красный цвет. Любовались долго, пока заря постепенно не перешла в ночь. Трудно оторвать глаза от такого потрясающего зрелища.
Говорят, на этой самой вершине в 1964 г. группу туристов из Перми внезапно налетевшая пурга разметала в разные стороны, и ребята погибли. У нас все обошлось. Благополучно прикатили обратно, отметили день рождения Гриши, ему исполнилось 30. Совсем старик, как его еще ноги носят? Зато не скользко в гололед. Сейчас все спят. Надо будить сменщика, но сон куда-то ушел. На тетрадь сыплется откуда-то сверху снежная пыль. За окном воет ветер…»Буря мглою….»
К. Леухненко..."
Пожарные историиСквозное прохождение через палатку мимо входа и стояние в носках за её пределамиРайон: Урал, Урал:Полярный Урал
Автор: Васильев; Город:
Маршрут: #836: Шор-Евсе-Вань = р.М.Хойла = оз.Хойла = р.Хойла = р.Собь = р.Ханмей = Лабытнанги
Тип: лыжный; Категория похода: 3
Год: 1957; Месяц:
http://www.tlib.ru/doc.aspx?id=28978&page=21http://www.tlib.ru/doc.aspx?id=28978&page=22http://www.tlib.ru/doc.aspx?id=28978&page=23
Турсекция МАИhttp://sb-l.msk.ru/http://sb-l.msk.ru/ABOUT/Berman/Dnevnik_PPU-60.dochttp://sb-l.msk.ru/ABOUT/Berman/Berman_report_PPU-1961.doc
Это вот из отчетов 1960 года и 1961 года:
Отчет о походе по Приполярному Уралу группы туристов Москвы, Саратова и Архангельска.
ст. Кожим - хр. Зап. Саледы -- хр. Воcт. Саледы - р. Манарага -- поселок Пеленгичи.
январь - февраль 1960 г.
Отчет о походе по Приполярному Уралу группы туристов Москвы, Саратова
ст. Кожим - хр. Западные Саледы -траверз хребта Восточные Саледы -- пос. Пеленгичи.
март-апрель 1961г.
Пережидание непогоды"... Наконец, мы у деревьев. Их три вместе и несколько одиночных. Чахлые лиственницы. Около стволов высокие надувы. Их них удобно выпиливать снежные кирпичи. Девочки пилят, ребята носят. Кирпичи хорошие, большие, отделяются легко. Это первая безлесная ночевка, и сразу такая погода. В вырезах маски на ресницах нарастают ледяные шарики. Они заслоняют глаза, оттягивают веки. Оторвать их можно только с ресницами.
Единственный выход, это оттаивать глаза голой рукой, повернувшись спиной к ветру.
Стена растет не очень быстро. Еще не сработались.
Но обстановка вполне спокойная. Все увлечены работой. Еще никто не замерз. Ветер дует очень сильно и ровно. Кажется, что тихо, но стоя рядом, приходится кричать, что есть силы.
Под палатку уложили лыжи креплениями вниз. Снежная стена кругом, и высотой до самого конька палатки. Оставляем только вход с подветренной стороны.
Теперь проблема отряхнуться. Снег забился во все щели одежды. Все буквально напитано снегом. Попробуй его выбей.
В карманах плотные комки снега.
Вот мы внутри. Горит свечка. 6 человек залезли в общий мешок. Двое дежурных расположились у входа.
Ночевку делали около двух часов, за это время сильно потеплело. Дежурные занялись ужином. Самовар набили снегом и одели на примус. Примус уютно фырчит. От него тепло, но сыро.
Ветер колышет крышу палатки, но мы чувствуем себя вполне уверенно. Снежная стена и деревья удержат палатку в любой ветер. На ужин тушенка, сухари, масло, сахар, по кружке горячего какао.
Под шум ветра заснули. Спать тепло.
31/I
Ночью я проснулся. Темно, тихо. Нашел ботинки, переправился через первый тубус, в тесном мешке тамбура развязал второй тубус и уткнулся носом в плотный снег. Стал "копаться" вверх. Пришлось пробить лаз длиной в полметра. На улице был дикий ветер. Он шумел как водопад. Несмотря на защиту снежной стены, одежда немедленно пропиталась снегом. Палатку совсем занесло, и она вместе со стеной превратилась в большой сугроб. Снег на палатке был довольно плотный.
Я полез в палатку головой вперед. Пока ноги торчали на улице, ветер успел набить снегом незашнурованные ботинки.
В палатке тепло и тихо. Только очень мокро. Капает с потолка, течет со стенок, течет прямо на мешок. Влаге от дыхания некуда деваться, она возвращается опять к нам. Пробую стряхнуть в крыши снег, но это невозможно.
Наступил день. Ветер не утихает. Мы ухе рассказали друг другу все смешные истории и стали вспоминать грустные. Позавтракали, поужинали, написали "мемуары" и начали спать изо всей силы. Но спать уже трудно. Надоело лежать в тесноте.
Рабочий объем палатки становится все меньше. Палатку сжимает снег. Скаты прогнулись совсем низко. Сооружаем подпорки.
А со стен все течет и течет, и все в мешок. За ужином ели мало, считая, что большего сегодня не заработали. В общем, сидеть так можно. Радости мало, но вполне можно, продуктов тоже хватает. Но время идет. Из-за тракторов мы потеряли один день и вот уже два дня из-за пурги. Кроме того; мы вышли из Кожима на день позже. Как бы не нарушить контрольный срок. Снова считаем по дням, снова прикидываем. Впереди за Нидысеем лежит участок пути, о котором мы ничего не знаем. Мы должны иметь запас времени необходимый для того, чтобы не спешить.
А если еще и там придется сидеть под пургой? Поход еще фактически не начат...
Если перекинемся завтра на Нидысей, то можно еще идти вперед.
Если нет - тракторная дорога и Кожим. Столько трудов, столько надежд...
Северная сторона Манараги, неизвестные перевалы, вот уже второй год не удается к ним пройти. Плохо засыпать с такими мыслями.
1/II
Ночью ветер стал слабее, но утром был еще достаточно сильным. К середине дня стала появляться видимость. Вообще в такой ветер можно было бы идти, но все влажное. Ни одной сухой рукавички, ни одного сухого носка. Сушиться немыслимо. Сможем ли мы сняться в такой ветерок? Свернем ли палатку? Вся одежда сразу обледенеет. Рискнуть? В крайнем случае, можно будет спуститься в лес, (до него не более 4 км), развести костер. Но тогда потребуется не менее суток, чтобы подготовиться снова к выходу. Нет, лучше ждать. К вечеру ветер совсем утих. Вылезли, размялись, акклиматизировались. Можно сниматься, но скоро ночь.
Перевал мне хорошо знаком по прошлому году. Он прост по рельефу и по ориентировке. Ночью в приличную погоду хорошо видно, а погода обещает быть хорошей. Снимаемся спокойно, можно особенно не спешить.
Вот мы и снова согрелись в пути. Как же здорово идти на лыжах вперед! Мы обязательно пройдем! В этом теперь уверены все.
Ночь не очень темная. Горы проглядываются на фоне звездного неба. Под ногами все видно хорошо, даже заструги различаются. Вот уже пять часов мы идем в темноте. Все устали. Временами небо затягивается, и начинает идти мелкий снег. Тогда уже ничего не видно. Прижимаемся к левому краю долины (орографическому), поднимаемся на пологую террасу. Перевала еще не видно.
Он и днем тягучий, нудный, а ночью кажется, что долине не будет конца. Подъем пологий, снег плотный, но идем все хуже и хуже. По команде “привал” ребята садятся на задники лыж, не снимая рюкзаков. Почти на каждом привале раздается сахар, масло, лимонная кислота. Перед выходом кто-нибудь один, сняв рюкзак, по очереди поднимает остальных.
Нам тогда было непонятно, почему мы так сильно устали.
Конечно, двухсуточная отсидка под пургой бодрости не прибавляет, но народ сильный, питание отличное, что же случилось? Темнота давит что ли?
Впереди уже смутно угадывается седловина перевала. Но ее можно разглядеть, только зная перевал. Потом видимость пропала.
Идет мелкий снег. Чтобы не попасть в правый (орографически) кар, прижимаемся к левому склону. Перед перевалом небольшой взлет. Начинаем подниматься вверх. Через несколько минут убеждаемся, что лезем на склон долины, Начинаем спускаться, траверсируя склон.
Заструги неожиданно возникают перед носками лыж. Падаем, поднимаемся. Привал! Все валятся на снег.
Только значительно позже я понял, что, идя много часов подряд и ничего не различая в темноте, группа не видела перед собой цели. Никто не знал этих мест, а то, что говорил один человек, продолжая идти вперед, убеждало далеко не полностью. Но никто не выражал неудовольствия, сомнения или чего-нибудь в этом роде. Все молча шли и одновременно падали по команде - привал.
А перевал уже четко виден, до него совсем близко...
Но проходим 15-20 минут, а он заметно не приближается. Это означает, что до перевала никак не менее 3-х километров.
Это означает, что нам сегодня не дойти. Будем ночевать здесь. Ночь тихая, поставили палатку без стены.
Хлебнули по глотку коньяка и принялись за установку палатки. Коньяк отлично приободрил. Это подтвердили все, и даже Валя, упорно возражавшая в Москве против этого вида "питания"..."
Вот описание одного катаклизма, случившегося при отсидке в палатке из-за неудачной погоды.
Печка топилась! Возгорание видимо от касания с раскаленной печкой... И еще описание того что после результатов разведки - опять ставили лагерь там, откуда собирались выходить"... Пройдя вдоль ручья с полкилометра, мы увидели, что подъем на перевал значительно выше, чем мы его себе представляли. На нашей карте перевал не был четко изображен горизонталями, и его относительной высоты мы не знали.
Теперь, начав подъем на перевал, мы увидели, что не сможем выполнить намеченный план.
Печальный опыт ночного хождения мы уже приобрели в начале похода, и повторять его не собирались.
Долина ручья засыпана глубоким снегом. Делать холодную (безлесную) ночевку в рыхлом снегу, при таком морозе, это, по меньшей мере, не разумно. Решили возвращаться назад.
Теперь нужно возвращаться как можно быстрее, чтобы повстречать группу, пока она еще не успеет далеко отойти.
В долину Манараги спустились с предельной осторожностью. Отсюда по готовой лыжне мы бежали изо всей силы.
Группа только что сняла лагерь.
Собраться было очень трудно. Свернуть палатку и запихнуть ее в рюкзак стоило неимоверных трудов.
Мешок не приходилось никуда запихивать, но нацепить на него “сбрую", в такой мороз стоило не малых сил и нервов.
А костра не было, и негде было согреться, работая на одном месте. Было очень трудно. Ребята собрали лагерь, и теперь, одев лыжи, были готовы к выходу.
Нужно было бежать вперед - активно двигаться, - вырваться из мертвых тисков холода.
И тут я сказал ребятам, что надо опять ставить лагерь, что идти сегодня нельзя.
Я ожидал какой угодно ругани, справедливого недовольства, упрека. Но ничего подобного не произошло.
Мы все вместе молча и быстро поставили палатку на старое место, затащили мешок, повесили печку.
Как никогда, я почувствовал на себе колоссальную ответственность перед товарищами, перед нашим маленьким коллективом, достоинства которого было трудно переоценить.
Опять всю ночь жарко топилась печка, и в палатке было достаточно тепло. Но наш мешок совсем намок и замерз.
Еще во время отсиживания под пургой на ручье Джагал-Яптик-Шор в него натекло столько воды, сколько он не впитал за шестнадцать холодных ночевок предыдущей зимой.
Теперь же он был совершенно непригоден для спанья и мог служить только подстилкой.
Но это была отличная подстилка. Он покрывал весь пол палатки толстым непроницаемым ковром. Снизу было мокро, но тепло. Мы спали полусидя, прислонившись спинами к рюкзакам, разместив их по периметру палатки.
Было очень тесно, но тепло и мы спали.
9/II
Ночью палатка внезапно наполнилась едким удушливым дымом. Это случилось страшно быстро и дежурный, никак не мог понять причины происходящего. Люди начали задыхаться во сне. Раздались беспорядочные крики.
Кто-то настойчиво потребовал нож, чтобы разрезать палатку. Моментально, всплыла в памяти зима 56 года и ночевка в плохой курной избе.
"Нос книзу! К самому полу! Всем оставаться на месте!”
Если бы кто-нибудь, поддавшись панике, ринулся к выходу, он бы неминуемо налетел на раскаленную докрасна печку и, возможно, сорвал бы ее, а тогда пожар был бы неминуем.
Но все остались на месте. Наступила тишина. Все прилежно дышали, положив носы на пол. Огня не было видно. Дым начал рассеиваться. Вот уже видна горящая свечка.
В тишине прозвучал голос Германа:
- Это я горел.
- Что же у тебя горело?
- Не знаю, что-то в кармане.
- Посмотри в кармане.
Снова наступила тишина. Было слышно, как Герман ощупывает карман. Потом, как-то очень неуверенно, он проговорил: "А его нет”.
Утром были обнаружены два круглых темных стеклышка.
Это все, что осталось от Германовых очков и пластмассового футляра.
Да, лишний раз, мы убедились, что из нашей палатки выскочить нелегко.
Утром был мороз не меньше вчерашнего..."
А это вот из отчета 1961 года... Очень интересное для сравнения...
"... Во время спуска с перевала в 15 часов заметили справа на склоне отрога горы Народы людей. Их было двое. Они траверсировали склон с востока на запад над нами.Заметив нас, они начали спуск. Мы направились к ним навстречу.Это были двое ленинградцев, мужчина и женщина. Они вдвоём вышли из Пеленгичей 3 дня назад. Поднимались на Народу.У них была летняя палатка, один спальный мешок и одеяло. Уже двое суток они не ели горячей пищи. Теперь они искали перевал на р.Манарага, рассчитывая по ней спуститься до р.Косью и далее по реке выходить на станцию Косью. Они рассчитывали пройти этот путь за 3-4 дня. Это по Косью-то, засыпанной глубоким снегом.Мы объяснили им, что это невозможно, и что вдвоём проходить этот путь вообще нельзя.У девушки (её звали Валя) от солнца сильно болели глаза. Мы приспособили ей светофильтр от горно-лыжной маски. Ленинградцы приняли наше предложение идти вместе с нами в Пеленгичи.Заночевали на оз.Мал.Балбан-Ты. Ленинградцы спали в нашей палатке. В их маленькой палатке мы сложили рюкзаки. Вечером ленинградцы рассказали нам, что собирались в поход большой группой, но после несчастного случая на Кольском полуострове (февраль 1961г.) в Ленинграде группы не утверждали. Участники разъехались кто куда, а вот эти двое пришли на Приполярный Урал.Мы объяснили им, что при более сложной погоде (допустим в феврале) они потерпели бы серьёзную аварию. Они согласились с нами..."
И вот полезные сведения о причинах и последствиях. Это знание по опыту. А если опыта - не было?"... Подошли к избе в темноте. Внутри тепло, сухо, горит печь, на ней можно удобно сварить ужин, ночевать решили в избе, но сварить на улице в нашей печке, полезно было попробовать сварить в печке без палатки, на ветру и измерить расход дров.
... Ставим палатку на самом ветродуве. Ставим без стены. Важно сначала укрепить пол, тогда палатку не унесёт. Если палатку надуло ветром, держать нужно только за нижние верёвки (идущие от пола), а верхние бросить. Обмерзлую палатку трепать не будет.
... Строим снежную стену для защиты от ветра.Прежде всего нужно выбрать место для заготовки снежных кирпичей. Удобнее всего делать кирпичи из крутых надувов, которые бывают около больших камней. Если снег мелкий, то это единственная возможность добыть снежные кирпичи.Кирпичи начинают резать из ямы от камня. Обычно достаточно обпилить кирпич с трех сторон, чтобы он легко отделился при ударе ногой по предполагаемой нижней грани. Можно пилить кирпичи и на ровном месте, но первые кирпичи вынимать трудно (приходится выкапывать яму). В надувах снег плотнее, кирпичи крепче и легче отделяются. Если кирпичи при отрыве ломаются, можно подпиливать их снизу. Кирпичи удобно пилить широким фронтом, при этом приходится обпиливать кирпичи только с двух сторон.
... Если направление ветра постоянно, то лучше всего ставить стену на расстоянии ее высоты (обычно 1,5 м). Стена при этом принимает на себя всю силу ветра, палатку обдувают беспорядочные, завихренные потоки воздуха, сметая с неё снег и подсушивая её.Если между палаткой и стеной будет узкая щель, её неминуемо забьёт снегом и палатку придавит. Кроме того, когда вы откопаетесь, палатка будет мокрой и мёрзлой.
... При походах на севере в горах, особенно в феврале месяце, способность быстро построить стену определяет живучесть группы.
... едут дрова - 5 сухих еловых чурбачков диаметром 20-25 см и длиной 10-12 см.( *это н.з дровами* кроме имеющегося сухого бензина и гекса* мое примечание)
... На хребте дул ветер. Мы построили снежную стену. Снежные кирпичи в этом месте отделялись великолепно. Нас настолько увлекла работа, что когда стену строить было уже некуда, был сооружен "туалет" из снежных кирпичей.
... Плотный наст попадался только местами. В основном шли по колено в снегу. Между камней снег очень рыхлый (до пустот) и проваливаешься по пояс. При этом тяжелый рюкзак активно помогает сломать ноги.
... О лавинах применительно к Приполярному Уралу можно сказать следующее: в течение трех походов - в 1959, 60 и 61 гг. мы не видели следов лавин. Во время настоящего похода снежный покров был наиболее мощный не только по сравнению с другими зимними месяцами, но и по сравнению с другими зимами (по словам местных жителей).
Несмотря на это, мы встречались только со следами обвалов снежных карнизов. Карниз большой мощности, падая на склон крутизной 40-80° не увлекает за собой снег, покрывающий склон, а останавливается на склоне крутизной 40°, образуя конус из комков снега. Мы предполагаем, что устойчивость снега вызвана неровной каменистой поверхностью склонов.
... Разведка частью группы зимой - это крайняя техническая мера, которая должна быть оправдана безусловной необходимостью. Сама разведка требует тщательной подготовки. Пока группа вся вместе, она может уверенно и спокойно переживать любую погоду, в условиях почти любого рельефа (имеется в виду подготовленная группа), но стоит группе разделиться, как она уже всецело находится во власти погоды и предусмотреть все возможные обстоятельства воссоединения невозможно. Каждому, кто сколько-нибудь знаком с горами зимой, понятны мрачные возможности растерявшейся группы.... Из Нидысейского кара мы вылезем на хребет и начнём основную часть маршрута. Устраиваем последнюю репетицию. Мы ставим лагерь на самом ветродуве на ровной приподнятой площадке на дне кара. Мы остановились как раз на пути одного из снежных шлейфов.
Вступив на эту площадку, мы попали в лапы свирепой пурги. Уже не видно гор, не видно солнца, - один снег.
Не успели мы натянуть сверху штормовки, как телогрейки сразу пропитались снегом. Снег забивается всюду: в карманы, в рукава, за шиворот. Нужно очень плотно застегнуться. Хотя температура в пределах 3-5° мороза, голыми руками делать ничем нельзя, - пальцы моментально коченеют. Именно в расчете на подобную обстановку необходимо так продумать все застёжки одежды и снаряжения, чтобы можно было с ними управляться в рукавицах.
Строим низенькую стену с трех сторон (0,7 м), а затем ставим за ней и палатку. После этого стену достроили до высоты 1,5-1,7 м.
Стена стоит близко к палатке (0,5 м), ибо иначе она получилась бы слишком длинной. Стену строили неспеша (более 1,5 часов). Палатка с печкой и с дежурными стояла через 30 минут после остановки.
Во время работы мы не испытывали холода или каких-либо других неудобств. Это объясняется исключительно тем, что был слабый мороз. При температуре уже ниже 10-15° обстановка была бы исключительно тяжёлой, а при плюсовой температуре мы бы моментально промокли насквозь и замерзали бы ещё быстрее.
... Стена у нас высокая почти до конька и с трёх сторон от палатки, но последняя так трепещет, что становится страшно.
Действительно страшно засыпать: вдруг не выдержит палатка и лопнет. Невольно в голове возникает яркая картина того, что последует за этим. Да, палатка должна быть очень прочной, нечего жалеть лишний килограмм.Штормовые костюмы на ночь сняли, но вместе с ботинками держим их наготове.
Приготовлены были и фонари.
Мы надеялись на палатку, но она уже много ходила и в конце концов когда-нибудь ведь порвется.
Спим спокойно, тепло, все тревоги забыты. Иногда палатка будит нас, оглушительно хлопая скатами, но это уже не беспокоит. Крылья палатки занесло снегом, изнутри она мокрая. Мешки защищены от влаги рюкзаками. Сохранить мешки сухими, это для нас самое главное. С мокрыми мешками на хребет подниматься нельзя.
К утру пурга стала тише, но идти ещё нельзя. Сварили половинный завтрак.
Ветер ещё слабее. Он уже не поднимает снега. Небо проясняется и наконец к 11 часам времени Пеленгичей палатку осветило солнце. Моментально наружу были вытащены мешки (почти сухие), рюкзаки и другие мокрые вещи. Ветер и солнце моментально сушили всё. Палатку чистим от снега. Она тоже быстро сохнет.
Мы получили возможность высушиться после пурги - это большая удача.
... Сегодня едим половинный рацион. Когда идешь по интересному маршруту, о еде можно забыть, но, когда лежишь целый день в спальном мешке, кушать очень хочется. Это просто от безделия.
При таком сидении под пургой нужно придумать какое-нибудь дело.Палатка изнутри понемногу начала рваться. Ее быстро зашили. Распилили на дрова лыжи от нарт. А до ужина было еще далеко-далеко.
... Перед выездом в поход многие пугали нас никем не виданной пургой на хребте. Теперь нам предстояло это испытать. Идём дальше.Перед самой "дорожкой" остановились посоветоваться. Предлагаю идти дальше и заночевать на восточной вершине Ни-дысейского кара. Она открыта со всех сторон, плоская и ровная.
Интересно, что там творится сейчас?
Пусть читателя не введёт в заблуждение это спокойное повествование. Пурга на хребте - очень серьёзная вещь. Нужно учесть, что: во-первых, было тепло (в феврале в такой обстановке приходится отчаянно напрягать и нервы и мышцы); во-вторых, мы были хорошо снаряжены; в-третьих, у нас был уже большой опыт хождения в пургу и организации ночёвок при очень сильном ветре.
И несмотря на всё это мы дальше не пошли.
Чтобы идти в такой ветер на вершину, необходимо горячее желание со стороны всех участников без исключения. Даже самое незначительное принуждение хотя бы одного участника в подобных случаях является совершенно недопустимым.
Несколько человек не высказывали энтузиазма по поводу ночёвки на вершине, и мы остались ночевать там, где остановились для совета..."
(П.С. Эти файлы отчетов лежат здесь
http://sb-l.msk.ru/
...
20.02.20 - Отчеты Александра Бермана о лыжных походах по Приполярному Уралу 1960 и 1961 г.г.
... )
Тема: Подсказки из первых рук... Или что говорится в тур. отчетах на 1959 год и рядом (Прочитано 13359 раз)