ГЛАВА 21. СВИДЕТЕЛИ ЗАЩИТЫ
16 июня 2011 года, на двадцатый день проведения судебного процесса - подразумеваются дни, когда проводились заседания, то есть без учета выходных - началось заслушивание свидетелей защиты. Подобно вступительным речам обеих сторон, принципы, в соответствии с которыми формировался порядок вызова свидетелей защиты, коренным образом отличались от хронологического подхода данному вопросу обвинения – защита группировала показания по ключевым, по ее мнению, проблемам и, прежде всего, по вопросам, связанным с результатами судебной экспертизы.
Если обвинение начало свой этап, как мы помним, с демонстрации целой вереницы знакомых Кейси Энтони, рассказывавших присяжным о ее поведении после исчезновения Кейли, то новый этап начался 16 июня с заслушивания показаний большого количества офицеров полиции и сотрудников лаборатории ФБР (многие из которых иже заслушивались в качестве свидетелей ранее), посвященных деталям сбора вещественных доказательств и проведения судебной экспертизы.
Офицер полиции Джерардо Блуа Блуа засвидетельствовал, что не обнаружил следов крови на брюках, которые носила Кейси Энтони 16 июня 2008 года и которые были найдены в багажнике ее автомобиля, а также в обследованном им автомобиле, принадлежавшем Тони Лаццаро; в нем он также не заметил присутствие трупного запаха.
Сотрудник лаборатории ФБР Хизер Сойберт (Heather Seubert), эксперт по сбору и анализу ДНК, сообщила о том, что ни в автомобиле Кейси Энтони, ни на вещах из ее комнаты, ни на вещах, обнаруженных на месте нахождения останков Кейли, не было найдено ни следов крови, ни других жидкостей, содержащихся в человеческом организме, и, соответственно, проведение ДНК-тестов оказалось невозможным. Следующий вопрос Хосе Баэза – о просьбе следователей провести тест на отцовство (не является ли Ли Энтони отцом Кейли) – привел к инциденту, когда Джефф Эштон в несколько истеричной форме потребовал снять данный вопрос, после чего судья, разрешив задать вопрос, вынес Эштону предупреждение о недопустимости продемонстрированного им поведения. Сойберт засвидетельствовала, что в октябре 2008 года по просьбе агента ФБР Ника Сэвиджа, принимавшего участие в расследовании, она провела подобный тест и получила отрицательный результат.
Офицеры полиции Робин Мейнард, Роналд Мёрдок и Дженнифер Велч сообщили о сборе вещественных доказательств на месте обнаружения останков Кейли, в частности, о нахождении там на расстоянии от 30 до 45 футов от тела красного стикера в форма сердечка. Сотрудник лаборатории ФБР Лори Готтесман (Lorie Gottesman) засвидетельствовала, что не обнаружила на клейкой ленте никаких отпечатков и иных следов предмета (возможно, стикера) в форме сердечка.
Наконец, сотрудник лаборатории ФБР Кэри Ойен (Cary Oien) сообщила об обнаружении на лопате, позаимствованной Кейси у соседа, небольшой частицы волоса, настолько малой, что выяснить его принадлежность не представлялось возможным.
Следующий день, 17 июня, был целиком посвящен допросу доктора Тима Хантингтона (Tim Hungtington), специалиста по судебной энтомологии. Его показания неоднократно прерывались в связи с обсуждениями членами суда допустимости ответов на определенные вопросы; обсуждения велись сторонами (адвокатами и прокурорами) на повышенных тонах, а перекрестный допрос, проведенный Джеффом Эштоном, носил ярко выраженный агрессивный характер. Стало заметно, что градус напряженности на судебном процессе заметно повысился.
/21-1/ Тим Хантингтон (17 июня 2011 года)
Хантингтон засвидетельствовал, что если бы в багажнике автомобиля Кейси в течение определенного периода времени находилось мертвое тело, то там бы было найдено множество падальных мух. Однако в ходе тщательного обследования багажника в нем была обнаружена всего одна ножка падальной мухи – то есть таких мух там было совсем мало, а их присутствие в таком количестве объясняется наличием в багажнике пакета с мусором, в том числе пищевых отходов. В ходе перекрестного допроса Хантингтон вынужден был признать, что во время обследования им автомобиля спустя два года после смерти Кейли там еще присутствовал сильный специфический запах, в то время как мусор, продемонстрированный обвинением на процессе, имел мизерное количество пищевых отходов и не пах. Также он был вынужден допустить, что с точки зрения энтомологии, тело Кейли могло быть помещено на то место, где оно было впоследствии обнаружено, через два или три дня после ее смерти.
В субботу, 18 июня ситуация накалилась до того, что в воздухе запахло настоящим скандалом. Защита вызвала к свидетельской стойке доктора Билла Родригеса (Bill Rodriguez), эксперта в области судебной антропологии. Тот начал давать показания о клейкой ленте, найденной вместе с черепом Кейли, но обвинение заявило протест в связи с тем, что на предварительном допросе Родригес ничего не сообщил прокурорам о клейкой ленте. Судья Перри отложил показания Родригеса до понедельника, 20 июня, с тем, чтобы в субботу во второй половине дня обвинение могло допросить его по данному вопросу.
/21-2/ Билл Родригес (18 июня 2011 года)
Судья обрушился на Хосе Баэза с резкими порицаниями, обвиняя его в намеренном сокрытии от обвинения важных сведений, могущих повлиять на исход судебного процесса и пригрозил арестовать его за неуважение к суду. Данная мера могла иметь катастрофические последствия как для судьбы обвиняемой, так и для всей дальнейшей карьеры Баэза.
Вторым и последним свидетелем, заслушанным в тот день, был известный судебный патологоанатом доктор Вернер Шпитц (Werner Spitz), заслуженный ветеран (через месяц ему исполнялось уже 85 лет), принимавший участие во многих резонансных делах, в том числе в деле ДжонБенет Рэмси и в деле О. Джей. Симпсона. Шпитц подверг резкой критике аутопсию, проведенную Джан Гаравалья. В частности, он указал на тот факт, что не было проведено вскрытие черепа ребенка, а это, по его мнению, является обязательным при проведении аутопсии. Шпитц сам совершил данную операцию в ночь перед похоронами останков Кейли и обнаружил на правом полушарии черепа слой темного вещества, означающий, что череп долгое время лежал на правом боку, а не находился все время в вертикальном положении, как утверждало обвинение. Более того, он во всеуслышание заявил о намеренной инсценировки некоторых деталей места преступления и расположения останков со стороны полиции, чем вызвал немалый ажиотаж среди присутствующих.
/21-3/ Вернер Шпитц (18 июня 2011 года)
В понедельник, 20 июня, все с нетерпением ожидали выступления доктора Родригеса, однако день этот начался с новых перепалок между представителями обвинения и защиты. Присяжные были удалены из зала суда и в течение двух часов вынуждены были находиться в отдельной комнате, в то время как судья тщетно пытался добиться компромисса между враждующими сторонами.
Почти полчаса он молча выслушивал ожесточенные пререкания между Эштоном и Баэзом, а затем неожиданно спросил их, который сейчас час. Эштон сказал, что сейчас 9:25, а Баэз – 9: 26. «Это свидетельствует о том, что вы никогда ни в чем друг с другом не согласитесь», - сделал разумный вывод судья Перри, но еще немалое время пытался выправить ситуацию, прежде чем объявил судебное заседание закрытым. Так безрезультатно завершился 23-й день процесса. Судья возложил ответственность за этот печальный результат целиком на Эштона и Баэза, неспособных, по его мнению, заранее организовать заслушивание свидетелей, а, при возникновении каких-либо разногласий, прийти к разумному компромиссу.
Так картина произошедшего представлялась СМИ и публике; однако на самом деле события развивались по гораздо более «крутому» сценарию, о чем мы можем судить по воспоминаниям обоих непосредственных их участников [1][2].
Как выяснилось, доктор Уильям Родригес работал в государственном учреждении - в Институте Вооруженных Сил по проблемам патологии Министерства обороны США в Вашингтоне. Поздним вечером в субботу, уже после того, как прокуроры в соответствии с решением судьи Перри допросили Родригеса, главному судебно-медицинскому эксперту округа Орандж Джан Гаравалье позвонил начальник Родригеса, капитан ВС США (имя его никогда не называлось) и попросил ее связаться с прокурорами по очень важной проблеме.
По ее просьбе неизвестному начальнику перезвонил Джефф Эштон, которому тот заявил, что наблюдал телевизионную трансляцию судебного процесса и узнал о намерении Родригеса давать показания. Капитан утверждал, что Родригес является государственным служащим и не может давать в суде показания в качестве свидетеля, не получив разрешения у своего непосредственного начальника; в противном случае он будет уволен.
В понедельник Эштон довел эту информацию до судьи и представителей защиты, которые, в свою очередь, сообщили ее своему свидетелю. Тот, однако, принял решение, давать показания. Тогда Эштон вновь стал требовать у судьи отложить засушивание Родригеса еще на один день – формально для выяснения дополнительных деталей предполагаемого выступления, а фактически для того, чтобы иметь возможность дальнейшего давления на него. В конце концов Родригес вынужден был отказаться от дачи показаний, и защита исключила его из списков своих свидетелей.
/21-4/ Здание Института ВС по проблемам патологии в Вашингтоне
Так, скрытая от глаз широкой публики, развивалась эта драматическая история. Защита пыталась обвинить прокуроров в оказании давления на свидетеля, но неудачно. Дело в том, что давление на свидетеля в американском законодательстве считается серьезным преступлением и влечет суровое наказание, однако, в свою очередь, требуется предъявление убедительных формальных доказательств, которые защита в данном случае представить не могла.
Но по сути вещей, обвинение, похоже, действительно осуществляло подобные действия, назвать которые если не строго преступными, то явно предосудительными следует однозначно. Неужели никто не знал заранее статус Родригеса как государственного служащего и необходимость получения согласия руководства на дачу им показаний в суде? Наверняка такое согласие, скорее всего, правда, неформальное, было получено; на суде Родригес выступал в качестве «независимого эксперта».
Видимо, допросив его в субботу после окончания судебного заседания, прокуроры убедились в нежелательности заслушивания Родригеса присяжными и необходимости удаления его из числа свидетелей защиты. Для достижения этой цели они имели прекрасную возможность, ибо в их распоряжении имелся главный судебно-медицинский эксперт округа и, по совместительству, известная на всю страну ведущая собственной программы на канале «Дискавери» Джан Гаравалья. Вряд ли этой медийной персоне, имевшей, несомненно, колоссальные связи и влияние не только в своей профессиональной среде, потребовались много усилий, чтобы убедить какого-то капитана запретить курируемому им сотруднику выступать на процессе. При этом никто даже и не задавался вопросом: почему Родригесу нельзя было давать показания на процессе, связанном со смертью маленькой девочки? Какие страшные государственные тайны он мог там раскрыть?
Конечно, это лишь предположения. Но версия, отстаиваемая Эштоном, представляется совсем уж смехотворной. Если бы капитан увидел в телевизионной программе Родригеса, собиравшегося давать показания, то он наверняка связался бы непосредственно с самим Родригесом, возможно с представителями защиты, свидетелем которой был его подчиненный, или, на худой конец, с судьей Перри, отвечавшего за организацию судебного процесса. Но зачем ему потребовалось обращаться к главному судмедэксперту округа, а через нее выходить на прокуроров? Какие переговоры они вели между собой в субботу за спиной у заинтересованных лиц, в том числе и самого Родригеса, так что те узнали о проблеме только утром в понедельник из уст Эштона, причем речь шла о форменном шантаже с угрозой лишения свидетеля работы?
Увы, достоверного ответа на эти вопросы мы, видимо, получить не сможем. Но очень жаль, что в результате весьма неблаговидных манипуляций ни присяжным, ни широкой публике так и не удалось ознакомиться с мнением специалиста-патологоанатома, занимавшегося проблемами эксгумации останков военнослужащих США, погибших в различных конфликтах. Как утверждает Баэз, Родригес на основании своего опыта считал невозможным нахождение клейкой ленты на черепе ребенка, якобы задушенного им с ее помощью, и собирался засвидетельствовать это в суде. Эштон в своей книге лишь упоминает о том, что допросил Родригеса, но ни слова не говорит о содержании его заявлений. Довольно красноречивое молчание…
Впрочем, вернемся к изложению хода процесса. 21 июня суд заслушал показания Дженнифер Велч, признавшей, что фотографии с места обнаружения останков Кейли были сделаны уже после того, как часть растительности на этом месте была удалена. Судебный ботаник доктор Джейн Бокк (Dr. Jane Bock) в своих показаниях заявила, что, тело могло быть помещено туда, где оно было найдено, всего за пару-тройку недель до обнаружения, однако на перекрестном допросе признала, что это могло произойти гораздо раньше. Специалист по анализу ДНК доктор Ричард Эйкеленбум (Richard Eikelenboom) из Голландии рассказал о способности жидкостей человеческого организма долгое время сохранять свойства, необходимые для получения образцов ДНК даже в очень агрессивной среде. Иными словами, если клейкая лента была налеплена на рот и нос ребенка, на ней должны были остаться следы ДНК.
/21-5/ Ричард Эйкеленбум (21 июня 2011 года)
Юрий Мелич подтвердил суду тот факт, что при всех обысках, проведенных в доме семьи Энтони, не было обнаружено следов хлороформа. Специалист в области аналитической химии доктор Маркус Бэйн Вайс (Marcus Bane Wise), проводивший для доктора Васса химический анализ воздуха из багажника автомобиля Кейли, заявил, что данный анализ не содержал количественной оценки, поэтому нельзя говорить о высоком уровне содержания хлороформа в воздухе из багажника.
22 июня доктор Майкл Сигмен (Michael Sigman), работавший с доктором Вассом, заявил, что обнаружил в воздухе из багажника признаки содержания газолина; хлороформа там было очень мало, его наличие можно было объяснить перевозкой в автомобиле обычных бытовых химикатов. Сигмен также выразил сомнения относительно нахождения в автомобиле мертвого тела.
Затем настала очередь экспертов лаборатории ФБР. Морин Боттрелл (Maureen Bottrell) засвидетельствовала, что частицы почвы, извлеченной из обуви Кейси Энтони, не соответствуют почве на месте обнаружения останков Кейли. Маделайн Монтгомери (Madeline Montgomery) заявила об отсутствии в волосах ребенка каких-либо токсинов. Доктор Майкл Рикенбах засвидетельствовал об отрицательных результатах анализа на наличие в автомобиле хлороформа. Наконец, Карен Лоу сообщила членам суда о том, что она не обнаружила на волосе из багажника признаков разложения и что найденная в доме Энтони клейкая лента отличалась от той, которая была обнаружена вместе с останками.
На следующий день, 23 июня, эксперт лаборатории ФБР Стивен Шоу засвидетельствовал, что только один волос, из множества, найденных в багажнике, имеет признак разложения – темную окантовку около корня. За этим последовала ожесточенная дискуссия сторон о том, доказан ли научно тот факт, что темная окантовка волоса является признаком разложения. Доктор Барри Логан (Barry Logan) раскритиковал методы, применяемые доктором Вассом для анализа воздуха из багажника, а также заявил, что хлороформ является побочным продуктом в хлорированной воде из бассейна.
/21-6/ Барри Логан (23 июня 2011 года)
Показания Синди Энтони, вызванной следующей, взбудоражили публику: Синди заявила, что это она, а не Кейси, искала в интернете информацию об изготовлении хлороформа в марте 2007 года; на вопрос Линды Бёрдик, почему данные с ее работы свидетельствуют о пребывании ее в тот момент на рабочем месте, она объяснила, что ушла домой раньше, неправильно заполнив табель. Уже допрошенные обвинением полицейские эксперты по IT-технологиям Сандра Осборн и Кевин Стенгер были вновь вызваны, но теперь уже защитой – и вынуждены были давать объяснения многочисленным расхождениям между отчетами об использовании компьютера семьи Энтони для поисков в интернете, выполненными ими и канадским программистом Джоном Брэдли.
24 июня Синди Энтони давала показания о купании Кейли в бассейне, сопровождавшиеся демонстрацией многочисленных фотографий, подтверждавших смысл сказанного Синди: девочка любила купаться, но, предоставленная сама себе, могла утонуть, поэтому после купания лесенку, ведущую в бассейн, всегда убирали. Синди подтвердила тот факт, что вечером 16 июня 2008 года, возвратившись домой, она увидела приставленную к бассейну лесенку. Затем суд заслушал Ли Энтони, сообщившего, что чуть ли не вплоть до рождения Кейли он ничего не знал о беременности сестры; несмотря на явные признаки, другие члены семьи отрицали это.
Офицер полиции Райан Эберлин (Ryan Eberlin) рассказал о том, почему по приезду в дом Энтони после звонка Синди он на некоторое время надел на Кейси наручники; его коллега Эрик Эдвардс (Eric Edwards) и волонтер-поисковик Линда Тинелли (Linda Tinelli) поведали о клейкой ленте, используемой на «командном центре», созданном для поисков Кейси. Юрий Мелич сообщил об августовских звонках в полицию Роя Кронка: по его словам, полиция не стала тщательно проверять его сообщение о нахождении останков, так как район Сабёрбан-Драйв уже обыскивался (правда, как выяснилось, то была другая его часть, а не та, где нашли Кейли).
Следующее судебное заседание должно было состояться 25 июня, но оно было отменено, поскольку защита обратилась к суду с неожиданной просьбой проверить дееспособность Кейси; после осмотра психиатрами был сделан вывод о возможности дальнейшего участия Кейси Энтони в судебном процессе. Данный эпизод, как выяснилось впоследствии, имел немаловажный подтекст – в следующей главе он будет рассмотрен более подробно.
27 июня сначала было заслушано несколько офицеров полиции, уже выступавших ранее – Юрий Мелич, Майкл Винсент, Жерардо Блуа, Джейсон Форджи – которые подверглись допросу Хосе Баэза о методах ведения ими следственных мероприятий. Гораздо больший интерес представляло собой выступление еще одного свидетеля защиты – доктора Кеннета Фёртона (Kenneth Furton), специалиста в области химии. Он подверг жесткой критике проведенные доктором Арпадом Вассом исследования и полученные им выводы, утверждая, что не существует научно обоснованных методов установления факта наличия признаков разложения человеческого тела по образцам воздуха. В частности, он заявил, что пять ключевых элементов, уникальных, по мнению Васса, для процесса разложения человеческого тела, таковыми не являются и могли оказаться в автомобиле Кейси случайно, в том числе и из оберток пищевых продуктов. Он также подтвердил, что применявшееся Вассом оборудование не может определять уровень содержания хлороформа в воздухе.
/21-7/ Кеннет Фёртон (27 июня 2011 года)
Затем настало время темы о видеозаписях поисков, проведенных в районе улицы Сабёрбан Драйв в ноябре 2008 года, то есть еще до обнаружения там останков Кейли. Руководитель расследования сержант Джон Аллен подтвердил, что осуществлявшие их частные детективы сначала работали на защиту в лице Хосе Баэза, но затем стали работать на семью Энтони и к моменту проведения поисков выполняли поручения членов этой семьи. Джеймс Хувер (James Hoover) и Доминик Кейси (Dominic Casey) сообщили суду о том, что в указанное время трижды проводили поиски в районе Сабёрбан Драйв, проверяя полученную семьей от некой ясновидящей информацию о нахождении там тела Кейли – в ходе двух их них были сделаны указанные выше видеозаписи – однако никаких следов останков девочки там обнаружено не было.
/21-8/ Джеймс Хувер и Доминик Кейси (27 июня 2011 года)
На следующий день, 28 июня, Синди Энтони заявила о том, что не просила Хувера и Кейси вести поиски тела Кейли в лесу у Сабёрбан Драйв, однако Ли опроверг слова матери – он утверждал, что именно она попросила сделать их это для проверки поступившей от ясновидящей информации. Юрий Малич также подтвердил тот факт, что слышал от нее об отправке в лес частных детективов.
Джо Джордан (Joe Jordan), один из руководителей поисков, осуществлявшихся под эгидой организации Texas EquuSeaech, подтвердил факт их проведения в районе Сабёрбан Драйв и закончившихся безрезультатно.
Большой ажиотаж вызвал очередной допрос Хосе Баэзом Джорджа Энтони, посвященный взаимоотношений последнего с Кристал Холлуэй. Энтони упорно отказывался от существования любовной связи с этой женщиной, утверждая о наличии дружеских отношений с ней и признавая, что бывал у нее дома. Он отверг утверждения Холлуэй о том, что во время пребывания у нее он признался в том, что смерть Кейли была результатом несчастного случая, «вышедшему из-под контроля подобно снежному кому».
Далее наступила очередь Роя Кронка давать показания. Он рассказал об обстоятельствах обнаружения останков Кейли (черепа) в середине августа и своих звонках в полицию по этому поводу, а также о событиях 11 декабря 2008 года. Кронк упорно отрицал свои мечты разбогатеть от нахождения останков Кейли, и свои рассказы об этом своим родным и знакомым. Коллеги Кронка Дэвид Дин (David Dean) и Алекс Робертс (Alex Roberts) поведали о деталях обнаружения им останков в августе (Дин) и декабре (Робертс) 2008 года.
29 июня на свидетельском месте вновь оказались отец и мать Кейси. Синди Энтони утверждала, что версия о гибели Кейли в бассейне была запущена СМИ, она же сама никогда верила в смерть своей внучки. Во время перекрестного допроса она подтвердила тот факт, что во время разговора с Кейси - когда та уже была арестована и находилась в тюрьме – дочь на сообщение о появлении такой версии ответила: «Сюрприз, сюрприз!»
Затем Хосе Баэз в жесткой форме подверг допросу Джорджа Энтони относительно его противоречивого отношения к дочери после ее ареста – он, с одной стороны, выступал публично с заявлениями о невиновности дочери, а, с другой, давал полиции показания против нее, что сам Джордж объяснял своим рациональным пониманием возможности виновности дочери и одновременно эмоциональной неспособностью допустить такой вариант. Была поднята тема несостоявшегося самоубийства Джордже в январе 2009 года, причем Баэз пытался склонить Джорджа к признанию показного характера этого действа в попытке доказать свою непричастность к смерти внучки, а тот упорно настаивал на искренности своего намерения свести счеты с жизнью. Судья Перри разрешил суду ознакомиться с содержанием предсмертной записки Джорджа, используемой обеими сторонами для доказательства своей правоты.
Сын Роя Кронка Брэндон Спаркс (Brandon Sparks) подтвердил тот факт, что в ноябре 2008 года отец в телефонном разговоре с ним заявил о нахождении черепа Кейли и о том, что в результате он станет богатым и знаменитым. Баэз снова вызвал Кронка, но теперь уже по другому вопросу. Кронк засвидетельствовал, что 11 декабря 2008 года он поднимал череп Кейли своей палкой, а затем положил его обратно и что впоследствии офицеры полиции «рекомендовали» не упоминать в официальных показаниях данное обстоятельство.
/21-9/ Рой Кронк и Брэндон Спаркс (28 и 29 июня 2011 года)
В заключение этого дня профессор психологии Университета штата Флорида Сэлли Кариот (Sally Karioth) в своих показаниях заявила, что странное поведение Кейси после 16 июня 2008 года – так будто ничего не случилось, что жизнь прекрасна и все хорошо - является одной из возможных форм реакции человека (особенно в молодом возрасте) на произошедшее несчастье, в данном случае – смерть дочери.
Судебное заседание 30 июня началось с важной новости: Кейси Энтони официально заявила о своем отказе давать показания. Затем на свидетельское место была вызвана Кристал Холлоуэй, засвидетельствовавшая тот факт, что осенью 2008 года она находилась в любовной связи с Джорджем Энтони и во время одного из свиданий у нее дома он сообщил о том, что смерть Кейли была результатом несчастного случая, «вышедшего из-под контроля подобно снежному кому». Холлоуэй признала, что сначала не сообщила полиции о данном признании Джорджа, боясь навредить ему, но затем решилась рассказать все.
/21-10/ Кристал Холлоуэй (30 июня 2011 года)
Затем свидетельские показания давали поочередно Джордж, Синди и Ли Энтони. Они засвидетельствовали, что на протяжении нескольких десятилетий (в том числе еще и во время проживания в Огайо) хоронили домашних животных на заднем дворе своего дома. Синди заявила о «традиции» хоронить животных (в основном речь шла о собаках), завернув их в одеяло, положив в пластиковый мешок и заклеив мешок клейкой лентой, чтобы он не развернулся. Ли полностью подтвердил существование такой традиции.
На этом допрос свидетелей защиты завершился.
***
Источниками написания настоящей главы являются книги Джеффа Эштона и Хосе Баэза, обширная статья в Википедии, а также ежедневные отчеты о ходе судебного процесса, опубликованные местным телеканалом Central Florida News13 и доступные в настоящее время в интернет-архиве Internet Archive на соответствующем сайте (см. их перечень в предыдущей главе).
Тема: Дело Кейси Энтони (Прочитано 43439 раз)